Прибыв на место, мы обнаружили пирамиду. Настоящую каменную и высокую, как в Египте, только с не до конца ободранной облицовкой.
– Странно, у нас в реальности есть такая же, – поделился я наблюдением с инопланетянином.
– Ничего странного, это обычный якорь.
– Что за якорь?
– Это насколько же надо одичать, чтобы не помнить, что такое якоря, – сокрушенно помотал шлемом Кирси. – Это гравитационный якорь, то есть точка преобладающей над окружающим массы. Он нужен для прицельной посадки крупнотоннажных кораблей. Гравитационный луч цепляется за вершину якоря и использует его, как ориентир для микроманёвров при приземлении. В обычных системах раньше якоря делали из металла, а вот такие древние, – кивнул он на пирамиду, – на диких либо на только осваиваемых планетах. А сейчас вообще просто устанавливают встречный луч.
– Поняяяятно, – это было неожиданно. Я знал, что земля была когда-то колонией, но вот так вот получить материальное тому доказательство – это как-то сдвигает внутреннюю парадигму.
– Зачем такие сложности? Садись в пустом поле и никому не будешь мешать.
– Ты не понимаешь, насколько могут быть большими транссистемные корабли, для разгрузки которых нужны целые города с рабочими. Прекращай всё мерить своим маленьким замкнутым мирком, вселенная живёт совсем другими масштабами.
Не став долго рефлексировать, обратил внимание, что координаты ведут в эту самую пирамиду или якорь, как говорит Кирси. И первое с чем мы столкнулись, зайдя внутрь, – это лабиринт коридоров.
– Пожди, выйду в реальность, посмотрю стандартные схемы постройки, – инопланетянин тут же вышел, оставив на меня тело.
– Пробуем, – вернулся Кирси через десять минут.
Под его руководством мы стали сначала обходить все основные помещения.
«Есть, засёк шум в машинном отделении транспортного лифта впереди. Лучше иди один, вдруг я помешаю», – связался Кирси по нашей внутренней связи.
Пройдя по поставленной им метке, обнаружил большую пустую комнату, в углу которой скребся монстр. Только скрёбся он очень странно, как побитая собака, загнанная в угол.
«Да, что-то мне подсказывает, что тебе лучше не заходить», – описал я увиденное.
Рогатый красно-коричневый монстр с шипами и когтями, забившись в угол, смотрел на меня осмысленным и умоляющим взглядом. Он позволил к себе подойти, но коммуникация у нас не складывалась совсем: все, что мог он издавать, – это тихие жалобные рыки.