– Интересный был человек. Мавр, ты
готов был всех голыми руками рвать? Тебе и карты в руки. Занесите в
темницу тела Варяга и Кнехта. Туда же заведите главарей. Подоприте
дверь и поджигайте хижину.
– Да ты что?
– Ничего! Они должны четко понять –
наших трогать нельзя. Впрочем, если такой вид казни тебя шокирует,
можешь взять секиру и отрубить им головы.
В этот момент один из пленников не
выдержал и, заорав, бросился в сторону ворот. Тихоня Пересвет
лениво развернулся, резко взмахнул рукой. Короткий топор пробил
затылок беглеца с такой силой, что уже мертвое тело унесло на
несколько шагов.
– Шевелись, живее! – прикрикнул Робин
на Мавра. – Несколько местных туземцев сбежали, как бы подкрепление
не привели. Густав, бери Векшу, выберите подходящего пленника,
заберем его с собой, нам надо изучить их язык. И посмотрите жратву
здешнюю, нам она не помешает.
– А может, это… – нерешительно
пробормотал Густав.
– Что – это?
– Может, баб прихватим? От них пользы
побольше, да и не так опасны, как мужики.
– Ну ты и силен! Сам избит, как
боксерская груша, но мысли только об одном. Ладно уж, но ты за них
отвечаешь сам, нам проблем не надо.
– А сколько брать? – деловито уточнил
Густав.
– Двух тебе хватит? Вот и давай!
Селение покидали под аккомпанемент
воплей сжигаемых жертв. Уже в воротах услышали близкий крик, отряд
ощетинился оружием. К Робину подошла древняя, крючконосая старуха,
с ног до головы увешанная клыками, когтями и другими фенечками,
ткнула крючковатым пальцем, прошипела:
– Цохван!
– Чего тебе, красавица? Мы
спешим.
Обернувшись назад, бабулька бодро
присвистнула, из-за хижины показалась совсем еще зеленая девчонка,
тонкая, как тростинка, с огромными перепуганными глазами. Еле
передвигая ноги, она подошла к старухе, встала, не поднимая глаз.
Та шикнула на нее змеей, отвесила короткую затрещину, вновь
повернулась к Робину:
– Цохван! Ямуга пронато эйко спег
горо паитукуна. Бирнако вер горо арасапиг.
– Бабка, ты сама-то поняла, что
сказала? – не выдержал Мавр.
С затаенным ужасом покосившись в
сторону негра, старуха ухватила девчонку за руку, подтащила ее к
Робину:
– Цохван! Тэй горо анакра эйко.
Оставив до полусмерти перепуганную
девчонку, старуха бодренько удалилась. Густав заржал:
– Эгей, командир! Какую тебе ляльку
подогнали! Знать, уважают!