А вот Хонда никак не мог полностью
расслабиться и отвлечься от своих беспокойных дум, его угнетала
странная тревога. Вечная подозрительность не давала ему без оглядки
окунуться в разгульную пучину праздника. Почувствовав на себе
пристальный взгляд, он резко обернулся, уставившись на соседа,
почти пацана. Тот пьяно улыбнулся и щедрым жестом протянул ему
тлеющую самокрутку.
– На вот, пыхни, – радостно предложил
юнец.
– Что это? – нетрезво поинтересовался
Хонда.
– Как тебе сказать, белобрысый. Ты
когда-нибудь коноплю курил?
– Стогами!
– Это типа того, только круче раз в
девятнадцать. Пыхни, ты об этом не пожалеешь, улетишь, как
Гагарин!
Недоверчиво принюхавшись к
сомнительной дури, Хонда осторожно затянулся. Свет погас, исчезли
звуки, откашлявшись, он с трудом продрал помутневшие глаза,
невольно заулыбался. Мир стал гораздо ярче, прибавилось цветов и
красок, все предметы приобрели немыслимую, звенящую четкость,
женщины превратились в невероятных красавиц. Благодарно отсалютовав
польщенному соседу, Хонда сделал новую затяжку, и реальность
погасла окончательно.
Неизвестно, сколько времени он пробыл
в глубокой коме, но, очнувшись, отчетливо понял, что сознание
вернулось к нему ненадолго и только из-за настойчивых сигналов
переполненного мочевого пузыря. Открыв глаза, Хонда усомнился в
том, что вышел из нирваны, уж больно изменилась окружающая
обстановка, весь мир почему-то лежал на боку. Ноттингемец поднял
голову и восхитился, поскольку обеденный зал послушно поворачивался
синхронно его движениям. Сергей понял, что его голова является
абсолютным центром мироздания и надо вести себя как можно
осторожнее, ведь неловкий наклон может перевернуть вселенную вверх
тормашками.
Осторожно сфокусировав мутный взгляд
на близком движении, Хонда увидел, что его юный сосед спустил штаны
и демонстративно, но без лишнего эпатажа приседает возле стола с
явным намерением совершить очень черное дело в непотребном месте.
Какие-то мужики с нецензурной бранью повалили его на пол, куда-то
поволокли. Посол великого Ноттингема искренне изумился странному
местоположению забавной физиономии, но следом понял, что смотрит на
голую задницу. Сей факт Хонду почему-то потряс окончательно, в
ошеломленном мозгу наступило короткое и совершенно безумное
просветление, он вдруг понял – надо побыстрее уходить и прятаться
от общества, пока не пройдет позорная телесная беспомощность.