– Утопим в ближайшем озере или
раздадим крестьянам, оставлять ничего не будем. Храм надо
сжечь.
– Это мы быстро организуем!
– Вот и давай, нечего здесь уши
греть.
– Будем возвращаться?
– Нет. Отправимся в Кораллиум.
– А что мы там делать будем? – ничуть
не удивился Хонда.
– Убивать всех, кто не успеет
сбежать.
– И когда ты только успеваешь
составлять свои гениальные планы?
* * *
Мрины встретили пришельцев
насторожено, но когда они осознали, что быки с богатейшей поклажей
переходят в их полную собственность, начался буйный праздник. На
деревенской площади разожгли несколько огромных костров, рядом
разделывали коз и суфимов, к такой закуске выставляли запасы
спиртного. Робин оставил на страже два десятка бойцов, остальным
запретил напиваться до смерти и обижать местных дам. Правда, вскоре
окончательно понял, что скорее те обидят его солдат – ошалев от
обилия столь великолепных кавалеров, и девицы, и матроны напрочь
позабыли про такое понятие, как женская скромность.
Робин с наслаждением воспользовался
услугами местной бани, оказал честь старшему азату деревни,
перекусив за его столом. К тому времени подоспела посвежевшая Сата,
за ней шел неразлучный телохранитель – мрачный Ахмед. Одну ее он
оставлял только в бане и туалете, да и то предварительно тщательно
осматривал эти заведения. Прижавшись к Робину, девушка бросила на
него короткий взгляд, но сказал он многое. Извинившись перед
азатами, вождь подхватил со стола маленький узелок яств, кивнул
Ахмеду… Понятливый телохранитель моментально испарился,
присоединяясь к празднику. Взяв девушку за руку, Робин вышел из
ворот деревни, на ходу бросил часовым:
– Если что, мы будем неподалеку.
– Там может быть опасно, – удивился
старший дозорный.
– Нет. В окрестностях пасутся
единороги, они никого не подпустят к деревне.
Выйдя на травянистый бережок
маленькой речки, Робин расстелил припасенное одеяло, усадил Сату,
взялся за узелок:
– Сейчас перекусим, а то ты вечно
вымоешься до дыр, а о еде никогда не подумаешь. Иногда мне кажется,
что не заставляй, так ты вообще есть перестанешь.
– Помнишь, как ты меня кормил из
ложечки?
– Еще бы! Я эту икру на всю жизнь
запомнил, а о Петровиче вообще молчу!
– Мы спокойно можем поужинать и
позже, – тихо шепнула Сата, в притворном смущении потупив
глаза.
– Ну все, – вздохнул Робин, – ты сама
напросилась! Сейчас я выковыряю тебя из этой консервной банки!