– Что случилось? – встревожен спросил
парень.
– Ты напился! – огрызнулась Ира. – Дыши в другую
сторону!
Он послушно отвернулся. Ирка попыталась отодвинуться
еще дальше, почти вжалась в стенку палатки. Подумала, что тащилась
в эту глушь не для того, чтобы Влад бухал с друзьями, пока она
мерзнет. Что бухать с друзьями он прекрасно справится и без
нее.
Какое-то время Ира лежала без сна, костеря Влада на
разные лады. Темнота снаружи стала менее плотной, зато еще
похолодало. Глаза у Ирки слипались, холод лез под спальник, запах
перегара крепчал. Проклятый сучок был везде, как Ирка ни крутилась.
Отодвинуться от него она не могла, потому что тогда придвинулась бы
к Владу, а этого ей делать не хотелось. Влад начал похрапывать,
этот звук пробивался в уши, даже когда она пыталась заткнуть их
пальцами. Ира зло пнула парня в бок, но тот только пробормотал
что-то, не просыпаясь.
Когда Ира поняла, что у нее стучат зубы от холода,
она сдалась. И полезла наружу.
На смену ночной темноте пришла прозрачная
предутренняя мгла. На траве лежала роса, обжегшая холодом босые
Иркины ноги.
Кое-как она натянула кроссовки, нашла в тамбуре
палатки свою куртку и пошла к кострищу. Огонь давно прогорел,
только где-то в глубине, под слоем пепла, все еще оставался жар.
Ирка села на бревно, оттолкнула от себя чужую миску с остатками
каши, обхватила руками колени.
Можно было разжечь огонь. В теории Ирка понимала,
как это делается. На практике она представила себе, что для этого
нужно возвращаться обратно к палатке, искать там зажигалку или
спички в вещах Влада, и передумала.
Он холода и недосыпа ее начало трясти. Хотелось чаю,
горячего и сладкого. Для чая была горелка, но Ира понятия не имела,
где она. Предутренний лагерь казался вымершим.
Так обидно Ирке не было давно. Сидеть одной у
погасшего костра, потому что ее парень нажрался и храпит на всю
палатку. Она точно ехала сюда не за этим. И Влад. Неужели он не
понимает, что так нельзя? Что он приехал не один, что она никого
тут не знает? Ирка шмыгнула носом. Представила себе, что будет вот
так каждое утро до возвращения домой сидеть у кострища и одиноко
мерзнуть, и передернула плечами.
Она тихонько всхлипнула. И решила, что уедет.
Вызовет такси и уедет. Сдаст билет, возьмет другой и вернется домой
уже завтра. А Влад пусть пьет со своими эльфами, сколько ему
влезет. И больше пусть не звонит ей. Никогда.