– И что мне делать со всем этим? – Айфе устало
вздохнула. Поежилась, растерла предплечья через тонкие рукава
термобелья и придвинулась ближе к разгорающемуся костру. – Не
отправлять же тебя домой, в самом деле.
– А где виновник торжества? – спросил Роланд. Он
отошел обратно к горелке, налил еще воды в большую металлическую
кружку. Кажется ту, из которой они вчера пили
глинтвейн.
– Спит, – Ирка шмыгнула носом.
– Они с Толяном знатно накидались. Я в нашу палатку
без закуси не полезу, – Айфе фыркнула. Нахмурилась. Подкинула в
костер поленце. Нахмурилась сильнее, потом махнула рукой. – Слушай.
Если вы с Владом прямо поругались, и ты не хочешь ночевать с ним, я
могу выпинать туда Анатолия. У меня в палатке ни сучков, ни сучек,
и плащ теплый есть, которым можно укрываться поверх спальника. А
эти двое пусть обретут друг друга и сольются в объятьях, алкашня
гребаная.
– Я предупреждаю, – ровным голосом сказал Роланд. –
Никакого слэша в моем лагере.
– Уговорил. Только братская любовь, – хохотнула
Айфе, но как-то не слишком весело.
– Чего-чего? – не поняла Ирка. Она осторожно
прихлебывала горячий чай из чужой кружки, по груди расползалось
приятное тепло. Удивительное дело, Роланд даже с сахаром угадал.
Плакать на людях Ире как-то перехотелось, но озноб остался, и она
плотнее закуталась в чужую куртку, пахнущую костром и еще внезапно
чем-то мужским, то ли дезодорантом, то ли
лосьоном.
Айфе удивленно подняла брови. Сказала с надрывом в
голосе:
– Господи. Это прекрасное, невинное дитя не знает,
что такое слэш! Расскажу потом. Когда рядом впечатлительных и
нежных не будет.
Поскольку кроме Роланда поблизости не было никого,
Ирка даже подняла глаза от чашки. Роланд невозмутимо протянул Айфе
кофе. Сам сел на бревно напротив, переплел пальцы вокруг
собственной кружки. Блеснул на свету тонкий ободок обручального
кольца. Он сказал Ире:
– На игре никто жестко пить не будет. В моем лагере,
по крайней мере.
– Я,.. – Ирка запнулась, подбирая слова. – Не то
чтобы я прямо совсем против спиртного, но...
Рассказывать чужим людям про отчима, про мать, про
пьяные скандалы она не имела никакого желания. Наверное, в этих
чужих людях отчасти и было дело. Будь вокруг свои, все оказалось бы
гораздо проще.
– Дай шанс балбесу, – Айфе глянула на Иру тоже
неожиданно серьезно. – И насчет палатки – я не
шутила.