– «Хуан» с квенья переводится как «гончая», – Лея
улыбнулась и начала осторожно разливать чай в маленькие глиняные
кружки. Оттуда-то снаружи шатра донесся смех и женские
голоса.
– В общем, этот Хуан, который был волшебным псом, а
не просто так, помог Лютиэн бежать, найти Берена, спасти его и
вообще. Но потом, как верный... эээ... гончая, он вернулся к
хозяину, – Влад подхватил чашку, попытался отпить, обжег губу,
фыркнул, смешно сморщив нос. Ирка хихикнула, Лея покачала
головой
– В какой-то момент этой печальной истории, – теперь
рассказывать пришлось ей, Влад временно выбыл из строя, – Келегорм
и Куруфин отыскали Берена и Лютиэн. Келегорм чуть не стоптал его
лошадью, Куруфин чуть не пристрелил. Здесь Хуан не выдержал и
оставил службу Келегорму, здорово напугав братцев
напоследок.
– Во время этой стычки Берен отжал лошадь у кого-то
из них, не помню у кого, – Влад, морщась, тронул губу мизинцем и
скривился еще сильнее. – А еще доспехи и ножик, которым потом
выковырял Сильмарилл.
– У Куруфина, – Лея держала свою чашку в руках, но
пить не спешила.
– А почему тогда Толику эту историю вспоминают? –
Ирка нахмурила брови. Если говорить честно, она как-то иначе
представляла эльфийских принцев и их способы добиваться
возлюбленных.
– Ну, на Лютиэн он жениться собирался. Тьфу, то есть
не он, а его персонаж. Ну, ты поняла. А по жизни Курво как-то
попроще реагирует, чем Толян, его подначивать не так весело.
Слушай, а если ты подуешь на ожог, ну как мама в детстве, он
перестанет болеть?
– Может, тебя еще и поцеловать? – Ирка нахмурилась
сильнее, но больше для вида, сдерживая улыбку.
– Я почистил зубы! – торжественно возвестил Влад, но
развить мысль не успел – в шатер заглянула растрепанная
Айфе.
– Они тут чаи гоняют, – она жадно принюхалась. – С
мяткой. Я к вам приду.
– Все тут будем, – Влад пожал плечами, – в
умиральной яме.
– В палатах исцеления! – одернула его Айфе. –
Сворачивайте чаепитие, там суп доходит.
Проснувшись, Ирка какое-то время бездумно смотрела
на подсвеченный солнцем купол палатки над головой. Под боком сопел
Влад. Верный своему слову, он отказался вечером даже от глинтвейна,
но спать, как убитому, ему эта вынужденная трезвость никак не
помешала. Ирка неловко поерзала. Сучок, донимавший ее прошлой
ночью, они нашли и выкинули, но спать на земле все равно было
жестко и ужасно неудобно.