Самым удивительным оказался тот факт, что после
всего этого Ирка почти без проблем заснула, накрывшись спальником
Влада поверх своего собственного.
Разбудил ее среди ночи мочевой пузырь. С досадой она
обнаружила, что Влада до сих пор нет, а палатка здорово остыла.
Отсутствие Влада показалось Ирке каким-то
тревожным.
Выбираться наружу не хотелось, но пришлось. Ирка
немного постояла возле палатки, слушая тишину спящего лагеря. Остро
и холодно мерцало небо, засыпанное звездной мукой. Ночная роса
холодила ноги, так что пришлось искать кроссовки в тамбуре
палатки.
Ущербная луна давала достаточно света, и фонарик
Ирка включать не стала. Наверное, ей просто не хотелось нарушать
вот это серебряное и хрупкое электрическим
светом.
Тем более что тропу от костра к черной загородке
протоптали такую, что даже в полной темноте сложно было бы
заблудиться.
– Не зарастет народная тропа, – пробормотала Ирка,
задергивая за собой полиэтилен.
Возвращаясь обратно, она неожиданно для себя
приостановилась недалеко от ворот. Трепетала на ветру ткань
стен.
Над воротами кто-то сидел. Там мерцал рыжий огонек и
шевелились тени. Ирка вспомнила, что каждую ночь кого-то выставляют
в дозор, чтобы вражеские диверсанты не пробрались в
крепость.
Это навело ее на мысль. Посольство Цемента как-то
затянулось. Наверное, в Гаванях все спят давно. Или они ходили не
только в Гавани. А может, даже возвращались в крепость. И сказали,
например, куда идут дальше и когда вернутся. Ира кивнула
собственным мыслям и зашагала к воротам.
Хорошие кроссовки ступали почти беззвучно. Тот, кто
караулил ворота, смотрел наружу, а не внутрь, и Ирку не замечал.
Она остановилась под деревом, там, где прощались с погибшим Владом,
то есть, Нарионом.
Вблизи оказалось, что в дозоре двое. Они
пошевелились, кто-то пробормотал ругательство, и с помоста
свесились ноги. Одна была в сапоге, вторая босая и перемотанная
эластичным бинтом.
– Забей, – сказала Айфе, продолжая разговор, начало
которого Ирка не слышала. – Фигня это все.
– Хотел бы, – со вздохом сказал мужчина, и Ира
узнала голос Роланда. В нем звучала горечь. – Но не
получается.
– Тогда не забивай, – Айфе, напротив, говорила
как-то расслабленно. Даже ногой перебинтованной покачивала в такт
своим словам. – Слушай, такая ночь клевая, смотри, вон лунища
какая. Эльфийские лорды сидят на воротах, потому что их вассалы кто
по бабам, кто в разведке, кто в хлам, смотрят на звезды, а
Белерианд катится куда-то в сторону конца света. Хорошо
же.