В тесной комнате отчаянно пахло пылью. Дюкр глотнул застоялый воздух.
– Кульп, у меня к вам есть одна просьба.
– Какая же, господин историк?
– Не волнуйтесь, она не имеет ни малейшего отношения к Кольтену, Релю или Сормо.
– Я вас слушаю, Дюкр.
– Я прошу вас помочь мне освободить одного узника.
– Из хиссарской тюрьмы? – Кульп покачал головой. – Увы, господин историк, у меня нет знакомых среди хиссарских тюремщиков.
– Берите выше, Кульп. Этот человек – узник империи.
– Где он содержится?
– Его продали в рабство, Кульп. Сейчас он на отатаральских рудниках.
Кульп опешил.
– Клобук вас накрой, Дюкр. Вы решаетесь просить помощи у меня? У мага? И вы думаете, я охотно соглашусь приблизиться к тем рудникам? Отатаральская руда разрушает магию, а самих магов делает безумцами.
– Мне достаточно, чтобы вы ждали в лодке, на берегу, – перебил его Дюкр. – Обещаю, что не поволоку вас дальше.
– А как вы себе это представляете? Вы приводите на берег своего узника, мы садимся в лодку и гребем, как демоны, улепетывая от военной галеры с погоней?
– Что-то вроде этого, – усмехнулся Дюкр.
Кульп бросил взгляд на закрытую дверь, затем стал рассматривать ломаную мебель.
– Кому принадлежала эта комната?
– Торломе, предшественнице Кольтена. В ночь убийства сюда пробрался ассасин приверженцев Дриджны.
– Будем надеяться, что мы с вами забрели сюда случайно.
– Искренне на это надеюсь. Так вы поможете мне?
– Кто он – ваш узник?
– Геборий Легкокрылый.
Кульп вздохнул.
– Мне нужно подумать.
– А можно узнать почему?
– Потому что в Семиградии уже есть один вероломный историк, гуляющий на свободе.
Священный белокаменный город Эрлитан начинался с гавани и тянулся вверх по склонам обширного плоского холма Дженраб. Утверждали, будто внутри Дженраба скрыт один из первых в мире городов, где среди земли и мусора покоится трон Семи защитников. Существовала легенда, что это вовсе и не трон, а пещера, в которой стоят семь помостов и каждый освящен одним из Властителей, некогда создавших первые семь городов континента, откуда и пошло его название. Эрлитан стоял не менее тысячи лет, а древний город, погребенный внутри Дженраба, был в девять раз старше.
Один из первых фалахадов Эрлитана задумал увековечить память о том древнем городе. В каменоломнях северного побережья закипела работа. Оттуда отесанные глыбы белого мрамора везли на кораблях в Эрлитанскую гавань и по пандусам поднимали на вершину Дженраба. Прошло время, и среди девственной зелени холма, словно драгоценные камни, поднялись храмы с куполами и башнями, выросли дома богатых горожан, окруженные садами. Там же фалахад выстроил себе дворец и назвал его Короной.