Турква лишь горестно улыбнулся и махнул рукой в сторону улицы.
– Что теперь говорить о прошлом? Ступай с миром, «сжигатель мостов».
Рассерженный Скрипач зашагал прочь.
Едва скрипнула дверь, Моби, вереща и хлопая крыльями, устремился навстречу своему любимцу. Он ударился Скрипачу в грудь и вознамерился вцепиться ему в шею. Сапер молча смахнул крылатую обезьянку, затем закрыл дверь.
– Я уже начал беспокоиться, – проворчал Калам с другого конца узкой комнатенки.
– Пришлось подзадержаться, – коротко объяснил Скрипач.
– Надеюсь, без приключений?
Вместо ответа сапер пожал плечами. Он сбросил белый плащ, оставшись в кольчужной рубахе.
– А где остальные? – спросил он.
– В саду, – усмехнулся Калам.
Скрипач ненадолго остановился возле своего заплечного мешка. Подарок таноанского жреца он завернул в смену белья и запихнул на самое дно.
Калам подал ему кружку с разбавленным вином, потом налил и себе.
– Ну как?
– Как в «шипучке» перед взрывом. – Скрипач залпом осушил половину кружки. – Стены изрисованы вдоль и поперек. Думаю, еще неделя – и здесь все станет красным от крови.
– У нас есть лошади, мулы и припасы. К тому времени мы уже будем далеко отсюда. В пустыне куда безопаснее.
Скрипач смотрел на темное, чем-то похожее на медвежью морду, лицо Калама. В комнатке было сумрачно – окошко из предосторожности занавесили тряпкой. На щербатом столе лежало оружие ассасина и точильный камень.
– Кто его знает, где сейчас безопаснее, – сказал сапер.
– На стенах есть изображения рук? – спросил Калам.
– Значит, ты их тоже заметил?
– Еще бы! Призывы к восстанию, места встреч, ритуалы Откровения – мне все это знакомо. Я тебе прочту и растолкую любую картинку. Но вот отпечатки рук – здесь совсем другое дело.
Калам наклонился, взял в руку по кинжалу и скрестил их голубоватые лезвия.
– Отпечатки рук указывают направление. На юг.
– Панпотсун-одхан. Там должно произойти слияние.
Ассасин молча разглядывал свое оружие.
– Новый слух?
– Говорят, это пророчество Кимлока.
– Кимлок, – с шипением повторил Калам. – Он что, в городе?
– Никто толком не знает, – уклончиво ответил Скрипач, допивая вино.
Если только ассасин узнает о его приключениях и, главное, о встрече с Кимлоком – старику конец. И всем в том доме – тоже. В таких делах Калам хладнокровен и беспощаден.
«Нет, Калам, про Кимлока я тебе ничего не скажу. Пусть это будет еще одной моей услугой старику».