Все, кто работал в техотделе,
действительно уважали и любили Женю, и Ленку приняли как своего
лучшего друга. Занимались в отделе работами, о которых Сизова
сначала даже не подозревала – в некоторые помещения у неё до сих
пор не было допуска. Тем же дневником подполковника Смирнова, к
примеру, и картой, от которой остались только жалкие клочки.
Дубовый ларец, о котором говорил Женя
на их совещании и сейчас ещё стоял в лаборатории, и Сизова увидела
его совсем недавно. Хотя Ленка понимала и ребят поисковой группы.
Просмоленный изнутри и снаружи ларец весил килограммов двести и как
они его вкорячили в дверь вертолёта Ленка даже не представляла.
Одно расстраивало Сизову. Через три
недели после приезда Женя уехал на десять дней в Москву, на
конференцию по охранной деятельности. Правда, звонил каждый день по
нескольку раз. Неожиданно взревновавшая Ленка даже втихую
посмотрела в интернете. Такая конференция действительно проходила в
Москве и сразу успокоилась – работа. От неё никуда. Женины
обязанности за него никто не выполнит. И хотя без любимого человека
было жутко тоскливо, повседневная работа, тренировки и егоза Вичка
скрашивали нежданное одиночество.
Ни в какую Москву Женька, разумеется,
не уезжал. Сначала отправлял и координировал боевые группы. Одна
группа ликвидаторов уехала в Рязань, вторая в Воронеж. В обоих
случая бандиты зажились на белом свете. Вытрясут их ребята перед их
смертью или нет, Женьку волновало мало, но двое продвинутых
программистов со своими ноутбуками с группами отправились. Работой
с безналом занимались они, перекидывая деньги на счета специально
создаваемых для таких операций фирм-однодневок. После целой серии
банковских транзакций деньги обналичивались, где-то в Юго-Восточной
Азии. «Немо» в это не лез – схема была отработана людьми
«Делавара».
Затем Женька отправился к одной из
групп разведки – группы электронной разведки и визуального
наблюдения постоянно отслеживали несколько семей и небольших
организованных банд в разных районах города и пригорода. Это были
не только «чехи», но и «даги», и большая семья
«азеров»[i], постоянно тягавшая вместе с
зеленью самой разнообразной свежей и сушёной травы мешки конопли,
выращенной на гидропонных фабриках, расположенных в субтропических
районах Азербайджана.