- Слезь с меня, - обронила хрипло и подрагивающими руками упёрлась в мужскую грудь.
Хотела оттолкнуть Кристэна, но ладони против воли скользнули в ласкающем движении. Проигрывая самой себе, с отчаянием рванулась в сторону и едва не свалилась с дивана.
Кристэн удержал её за талию. На мгновение прижал к себе так крепко, что она пискнула, но сразу отпустил и Эвелина бросилась в душевую комнату. Захлопнув за собой дверь и прислонившись к ней спиной, закрыла лицо ладонями.
Хотелось бы ей обругать себя или устыдиться того, что произошло, но увы – не могла найти в себе хотя бы тень, отголосок сожаления. Тело до сих пор хранило запах любимого, кожа покрывалась мурашками от воспоминаний жарких, сладких поцелуев.
- Дура! - процедив сквозь зубы, поплелась в кабинку душа и под хлёсткими струями воды, расплакалась.
Кристэн видел, как поволока страсти в любимых глазах сменяется замешательством, растерянностью и ему хотелось стиснуть Эвелину в объятиях, чтобы хоть ненадолго задержать эти мгновения. Но она дёрнулась в сторону от него, как от прокажённого, устремилась в душевую, оставляя на душе привкус горечи. Сев и потерев лицо ладонями, Крис услышал шум воды и еле слышные всхлипы.
Понимание, что Эвелина сожалеет о случившемся принесло неимоверную боль и в то же время злость. Сразу вспомнился Вистар – его соперник, отчего ладони сами сжались в кулаки.
Порывисто поднявшись, он спешно оделся и покинул комнату отдыха.
Эвелина в полнейшем раздрае вернулась в арендованный Талреком дом. Сейчас она как никогда порадовалась, что супруг уехал, и не будет глядеть на неё своим проницательным и всё понимающим взглядом.
В ту ночь, она долго не могла уснуть.
Нет. Она так и не смогла отыскать в себе хотя бы крохи стыда или сожаления. Ругала себя на чём свет стоит, укоряла тем, что она разлучница, блудница, которая опустилась до близости с женатым мужчиной. Но увы, все доводы разбивались о воспоминание чувственной, страстной близости с Кристэном. Закрыв глаза, воскрешала в памяти жадные поцелуи, пламенные взгляды, с которыми любимый вбивался в её тело, его стоны и его протяжный полустон-полурык: «Эви-и-и», когда он достиг своего пика наслаждения.
Сжав бёдра, девушка попыталась успокоить жар, который терзал её, жажду повторения. Но проиграв самой себе, побежала в душ, где, прикрыв глаза, сжимая грудь, пальчиками сбросила скручивающее жгутом напряжение.