- Девочка, посмотри на меня, - попросил, с тревогой заглядывая в глаза супруге.
Но она глядела сквозь него. Тихонько, на грани слышимости всхлипывала и, покачиваясь, впала в какой-то транс. Эвелина не слышала и не видела ничего вокруг. Перед глазами стояло лицо любимого. Все её старания забыть, вычеркнуть его из жизни пошли прахом, рухнули, стоило Кристэну появиться на пороге. И опять вопрос: «за что?», начал терзать душу. «Почему не объяснился, почему не дал ей слова? Любил ли он когда-нибудь или для него их брак был всего лишь забавной игрой?»
- Лина, выпей, - к её губам прислонилось холодное стекло и Эвелина, вздрагивая всем телом от подступающих рыданий, послушно выпила горькую, успокаивающую настойку.
- Вот так, поплачь, тебе надо выплеснуть эмоции, - уговаривал её Талрек, усадив на свои колени и укачивая как ребёнка.
Рыдания Эвелины постепенно стихли и она, всхлипывая и икая, начала выплёскивать супругу свои терзания:
- Он же меня… ик… как нашкодившего котёнка… ик выкинул. Понимаешь? А теперь, - Эвелина отстранилась, вытерла слёзы и схватив белоснежный платок, протянутый Талреком, затрясла им: - а сейчас ему видите ли мой дар нужен! - боль и обида постепенно сменялись злостью.
- Да что он себе позволяет? - девушка вскочила на ноги. - Я ему что – игрушка? Захотел – выкинул, захотел – вернул? Да я… да мы… Надо срочно поехать к главе твоего рода и рассказать ему всё! Он-то его приструнит! Ему…
- Лина, дорогая, - Талрек поднялся на ноги и приобняв разбушевавшуюся жену, повёл на выход, - прими сейчас ванну, и мы поговорим, хорошо? - завёл он девушку в её покои, передавая опеку над ней камеристке.
Эвелина безропотно позволила себя раздеть и погрузилась в тёплую воду. Эмоции штормили и её кидало то в ярость, то погружало в омут душевных терзаний. Покинув купальню, увидела, что горничные собирают её вещи, укладывая в сундук.
- Что вы делаете? - растерянно обвела взглядом суетящихся девушек.
- Хозяин приказал, - отозвались прислужницы.
- Трэл распорядился собрать вас в дорогу, - вмешалась камеристка, вынося из гардеробной дорожный костюм.
- Куда мы поедем? - озадаченно спросила Эвелина, скидывая пушистый халат и вытягивая руки, пока камеристка накидывала на неё тонкое нательное платье.
- Этого, простите, не ведаю, - услышала в ответ и, одеваясь, решила для себя, что Талрек повезёт её к своему главе рода. Воодушевившись этой мыслью, начала двигаться сноровистее и вскоре спешно вошла в гостиную, к ожидающему супругу.