Господин Григгс убирает руку и не делает никаких иных попыток удержать меня или хотя бы просто прикоснуться.
Отвожу взгляд от его руки, мирно лежащей на постели, и поднимаю голову. Мои глаза снова встречаются с его глазами. И я различаю бушующую в них тёмную страсть.
- Пожалуйста, уходите. Оставьте меня в покое, Люциан, – едва ли не с мольбой взываю я к его разуму.
Он медленно прикрывает глаза, а я отчётливо вижу, как дрожат его сомкнутые веки.
- Я не могу… – отвечает он еле слышно и качает головой. – Проклятые гены драккана… Дракон стал сильнее человека…
Господин Григгс несёт какой-то бред, смысл которого я не в силах понять.
- Но… – Я не успеваю ничего сказать.
Люциан вдруг распахивает глаза и бросается на меня, словно зверь на добычу.
Я в ужасе шарахаюсь прочь от него. Налетаю на перила кровати и со всей силы ударюсь спиной и затылком.
От боли на краткий миг мне мерещится, будто темнота в глубине глаз жениха сужается в вертикальную черту и приобретает зеленоватый оттенок.
И прежде чем удаётся опомниться, Люциан рывком переворачивает меня на живот. И к моему ужасу накрывает своим телом.
Я чувствую, как в мой зад упирается что-то твёрдое. Точнее я очень хорошо понимаю, что именно, но боюсь даже думать об этом. Боюсь шевельнуться.
Замираю, борясь с накатывающей паникой. Чувствую, как этот мерзавец выпрямляется и садится верхом на мои колени. Седлая меня как кобылицу.
- Только тронь, мерзкий ублю…
Тяжёлая ладонь опускается на затылок и вдавливает мою голову в мягкую подушку, не дав закончить фразу.
Пальцы Люциана сжимаются и до боли, до покалывания кожи стягивают волосы.
Дыхание вмиг перехватывает, и я, охваченная паникой, начинаю задыхаться.
Верчусь, отчаянно брыкаясь. Но всё бесполезно.
Люциан Григгс пришёл, чтобы получить желаемое, а не чтобы проиграть.
Шею опаляет его горячее дыхание.
И до меня доносится приглушённый шёпот:
- Я знаю, что ты невинна, Леа. И даю слово, сделаю всё быстро и аккуратно. – У меня на миг возникает ощущение, что изменилась не только внешность Люциана, что даже его голос стал совершенно другим. – Но, обещаю, если выкинешь какую-нибудь глупость, эта ночь станет для тебя адом. Просто кивни, дав знать, что готова быть паинькой.
Легко ему говорить «кивни», сидя верхом на мне. Это ведь не его голова утопает сейчас в подушке. Не он лишён возможности дышать.