Сержант засуетился, закомандовал. Ещё
минут пять-десять он будет подчиняться мне по инерции. Или дольше,
если я продолжу ломать его психику. Он ошибся, управлять чужим эго
я не умею, только ломать. Я не высокородный, а как раз
наоборот…
Но откуда же явилась туристка? Через
космопорт или передвигается по грунту?
– Срочно свяжите меня с губернатором
провинции! – приказал я. – А труп нужно уничтожить.
Девушка дернула безвольно висящей
рукой, и глаза у сержанта округлились. Если облить её сейчас
дезинфектантом, или сжечь на месте, он тут же и ублюётся. Да и
нечем мне её сжечь. Из оружия – спецбраслет да природная
наглость.
– Детский сад, квэста пассейша, –
выругался я. – Автокапсула есть на катере?
– Так точно, мой лорд.
– В капсулу её! Синие пятна видишь?
Это инфекция, сержант! Живо! Потом вместе с капсулой – в
автоклав!
– А ре…анимация? – пробормотал
парень, оторопело взирая на меня.
– Какая тут, к Хэду, реанимация,
белки уже посинели.
Я не знал, насколько опасно даже
стоять посреди города с инфицированным телом. Не знал, сколько у
меня времени и представляю ли я сам какую-либо опасность для
местных. Борусы распространяются не воздушно-капельным путём, а
информационным. И природа информационной заразы пока не изучена, не
дали нам борусы этого шанса. Планету, где они вырвались из-под
контроля, пришлось сжечь. До этого мы полностью потеряли экипаж
"Коры" и две трети экипажа "Абигайль".
Здесь, на Кьясне, иммунитет к борусам
есть у меня и у эйнитов. Вот и останется на всей планете эйнитская
община. В гордом одиночестве. Потому что мне тут, вообще-то, делать
нечего. Я тут никто и звать меня никак. Потому что Кьясна –
глубокий экзотианский тыл, а я вообще-то – имперский капитан. Хоть
у нас сейчас и перемирие…
Раненая рука затекла. Месяц назад я
мог бы таскать эту туристку сколько угодно, но не сейчас. А ещё
нужно суметь обыскать её на весу. Когда же эти нерасторопные
бандаки выгрузят капсулу!
– Сержант, – окликнул я полиса. –
Нужно выяснить, как девушка попала на планету, и как перемещалась
здесь. Документов у неё нет, только коммуникатор. Но в руки его
брать нельзя. Я буду говорить номер – ты вводить.
Сержант шагнул ко мне, доставая
полицейский идентификатор, и мне пришлось рявкнуть на него:
– Стой, где стоишь!
Сержант застыл, зато двое его бойцов
живенько заработали с автопогрузчиком.