Тибор только хмыкнул в ответ.
— Господин ведь знает, что за постой в порту принято платить? За
каждый день. — Добавил рулевой, повернувшись к гайдуку. Лицо
мужчины сияло самодовольной улыбкой, так словно он уже выиграл
пари.
— Оплатим, — Сандор кивнул.
Плясунья в этот миг, наконец, замерла — канаты плотно притянули
её к террасе. Бронированный борт мягко ударился в обитый кожей
тканью край причала.
— Я схожу в машинное отделение, скажу, чтобы тушили котлы, —
буркнул Атли и двинулся к лесенке в задней части рубки.
Уже закинув ногу вниз, он обернулся, тряхнул головой, разгладил
копну светлых волос и поманил рукой Индора за собой. Мальчишка
ученик пару мгновений глядел ему в глаза, а затем припустил
следом.
Сандор хрустнул шеей. Хотел бы он вновь оказаться беззаботным
мальчишкой в мире полном тайн, загадок и приключений.
Ена прочистил горло и вопросительно посмотрел на него.
— Идем! Думаю, нас будут встречать, — махнул Сандор и подался на
выход.
Знаменосец закинул нож в чехол на бедре, подхватил свернутое
знамя, что стояло подле него у стены, и двинулся за господином.
Плясунья была плотно подтянута к причалу одной из многочисленных
террас порта, так что верхняя палуба оказалась почти с ней
вровень.
Ласло откинул часть борта и выдвинул сходни, затем откинул
сложенные плетеные бортики. Взор его устремился наверх, утес
нависал громадной стеной над судном, и она уже не казалось ему
такой большой — себя он и вовсе ощущал крошечной песчинкой. Мужчина
насчитал больше дюжины террас, что располагались выше, каждая
длинной чуть больше Плясуньи, с причальными кранами и небольшими
пристройками, частично уходящими в саму каменную стену.
Колоссальное сооружение — Ласло никогда прежде не видел ничего
подобного.
Адьяры обжили этот утес или же постройки остались от юкари,
живших тут прежде? Этого он не знал.
— Дух захватывает? — Ласло услышал голос гайдука и
обернулся.
— Да, господин.
Господин хлопнул его по плечу. Воин ухмыльнулся в ответ,
припомнил вдруг спор, что разгорелся на прошлой неделе в кабаке.
Один молодчик утверждал, что Абракса само великое пламя выбрало
тремя островами управлять.
Ласло мало верил в разные россказни про судьбу и толкование
пламени, но одного у гайдука отнять точно нельзя было — холодного
спокойствия.
И пусть Абракс был младше его самого, мальчишкой или юноцом он
бы не решился его назвать никогда. Какая-то неведомая едва уловимая
притягательность исходила от его юного господина.