Плотная накидка-дождевик с прорезями для рук, шлем с толстым
подкладном и перчатки из кожи нежони, одолженные ему господином
защищали все прочее тело.
Золтона поразило, насколько холодней было на островах Тахи, по
сравнению с его домом. Всего несколько дней пути и такая перемена в
климате. Как люди вообще тут жили, он с трудом мог вообразить.
Ясно, что на самих островах теплей, чем в небе, но все же. Сколько
же смолы им требовалось для обогрева.
Юноша выдохнул объемное облако пара и поправил шлем.
Сейчас Плясунья держала курс прямо на сумеречные воды и, хотя
Око уже отбросило ночную пелену, его тепла юноша совсем не
ощущал.
А как юкари жили на своих островах, что были почти самых
сумеречных вод? Границе, где Око не различимо за кривизной
горизонта. Там должен царить вечный мороз!
Можно было попробовать расспросить рулевого, но тот мало с кем
общался кроме господина, ормеса, да мальчишки ученика.
— Три взгляда свободных, два через прибор, — припомнил Золтан
наставления дяди и прижался глазами к подзорной трубе.
Темные тучи прямо по курсу не предвещали ничего хорошего, но они
оставались заботой рулевого, а не его.
Дозорный на носу должен в первую очередь примечать суда, в том
числе те, что могли идти ниже судна, с рубки обзор нижней полусферы
был ограничен.
Располагался его дозор на балконе, что висел ниже передней
палубы судна и пустующего барбета в её носовой оконечности. Тут же
подле подзорной трубы болталось прилаженное к борту
крупнокалиберное ружьё.
Чтобы передать срочные сообщения в рубку имелись две рукояти,
закреплённые к тонким шнурам, идущим через всё судно. Синяя рукоять
— сигнал о замеченных суднах и латалинах, красная — сигнал о
нападении.
Золтан оторвался от подзорной трубы и поправил шлем, что вновь
слез на глаза.
Юноша расстегнул пряжку и подтянул её потуже. После этого
запустил руку под ворот и погладил клык, что висел у него на шее.
Он и сам не знал почему, но это успокаивало его, словно схватка с
нежонью останется самым сложным и опасным, что будет в жизни, и
дальше его ждет только успех.
Юноше хотелось верить в такую придумку, но он, конечно, понимал,
что это наивная глупость. Он стал воином, и воины часто не доживают
до седых волос.
Порыв холодного ветра разметал его волосы, юноша покрутил в
руках шлем и накинул на голову.