Гайдук трех островов, Абракс.
Внизу листа, сразу под своей краткой подписью, угольком он вывел
еще одну:
Сандор Абракс, самый честный адьяр.
Вернул письмо девушке. Рагна выхватила лист, отступила на несколько
шагов и уперлась спиной в стену пещеры, вскинула клинок перед
собой. И лишь затем глянула на его подпись.
Глаза её округлись, а брови вздернулись вверх.
— Та посланница, по-твоему кто её отправил? — спросила она и
опустила оружие.
— Глава рода Тир?
— Нет больше никакого рода, сгинули все, — ответила она и
медленно сползла по стенке, прямо на грубый пол пещеры, — я
осталась одна, Сандор.
Он подошел и присел рядом.
— Как ты тут вообще оказался? — спросила девушка.
Сандор заметил слезинки в уголках её глаз.
— Все гайдуки бросились на твои поиски, когда стало известно,
что твой отряд попал в беду а наших небесах.
— Это я поняла, — девушка смахнула слезы и отложила злополучный
клинок, — у тебя же должно быть судно!
— На нем я и добрался.
— Но в небе ты бился один, на sigla!
— Увидел, что ты в беде и прыгнул в свою машину, судно слишком
медленное.
— От чего не послал своих людей вместо себя? — спросила
Рагна.
— Они тоже не поняли, почему я так поступил, — ответил
Сандор.
Рагна покрутила в руках письмо, затем отложила и его.
— То, что ты говорил раньше? Доведешь меня до родичей и прочее.
Надеялся заключить союз с моим родом?
Сандор кивнул.
— Что теперь?
— Своего слова я нарушать не буду, доведу тебя до дома, а там
уже буду думать.
Рагна положила руку ему на плечо.
— Спасибо, Сандор Абракс.
Сандор и Рагна молча сидели у стены. Драгоценное дневное время
убегало, но никто из них не решался первым двинуться с места.
— Ты знала, что судно изгнанников будет вооружено? — спросил
Сандор, глянув на клинок, что лежал подле девушки.
— Нет. На такое у них дозволения не было.
— В той битве погиб мой друг, мой слуга и многие достойные мужи,
— Сандор поднял взгляд и тут же пожалел, что произнес резкие
слова.
Глаза девушки блестели от слез, веки дрожали. Рагна едва
сдерживалась, чтобы не разрыдаться.
— Из-за трусости выродка, что вел изгнанников, погибли все мои
родные, — отрезала она, всхлипнула, но продолжила, смягчившись, —
мне жаль твоих друзей, я правда не знала о пушках.
— Я соболезную твоей утрате, — юноша примирительно склонил
голову, — надеюсь, их духи найдут дорогу к предкам.