Мицота сидел за столиком на открытой веранде и попивалэль.
Встретил он Сандора молчаливым кивком, расплатился, и вдвоем они
добрались до дома гайдука, что находился ближе к центру городка.
Хорка только тронул его за плечо на прощание, улыбнулся одними
уголками ртам и удалился.
У главного входа было два стражника с ружьями. Сандор коротко
объяснил, кто таков и чего хочет и его впустили.
Как он и ожидал обстановка внутри была богатая, даже излишне.
Стены и полы из гладко шлифованного камня были украшены
многочисленными яркими коврами и картинами. То тут, то там мелькала
деревянная мебель. Чего еще ожидать от дома гайдука? Десятина со
всех ремесел и сделок явно немало приносила.
— Ты должно быть Сандор, — юношу окликнула роскошно одетая
молодая женщина, очевидно, супруга хозяина дома. Первая его жена
умерла пару лет назад, и он женился во второй раз, на девушке не
сильно старше собственного сына.
— Приветствую, госпожа Гисела, — Сандор глубоко поклонился.
— Следуй за мной, — изящным жестом она пригласила пройти дольше
по коридору.
Ведя за собой позднего гостя, хозяйка мысленно его оценивала.
Она успела украдкой немного понаблюдать за ним, прежде чем
окликнуть. Юноша держался уверено и никак не выказывал волнения,
что она нашла любопытным.
Гисела не раз видела, как перед встречей с её мужем, многие даже
седовласые мужи заметно нервничали.
Манерам он был обучен, в юноше хозяйка дома не почувствовала
притворства или снисходительного отношения, столь часто
выказываемого ей прочими.
Его взгляд, конечно, успел скользнуть по её фигуре, но он был
молод и это простительно. Гисела вдруг подумала, что юноша оказался
полной противоположностью мужу. Спокойствие и сдержанность вместо
суетливой энергичности и неуёмности. Пожалуй, о таких как он
говорят, что его пламя горит ровно.
Пройдя несколько комнат и поворотов, Сандор и хозяйка вошли в
просторный зал. Стены его имели множество мелких ниш, в каждой из
которых обильно были расставлены свечи из китового жира. Свечи
давали причудливое переменчивое свечение с множеством мелких теней,
что бегали по залу.
Гайдук восседал в дальнем конце помещения на кресле,
составленном из замысловато переплетающих необработанных деревянных
коряг. По меркам островов, такое кресло стоило целое состояние.
По обе стороны от гайдука стояли сурового вида мужчины, пояса с
оружием и укрепленные жилеты не оставляли сомнений о роде их
занятий. Еще несколько мужчин сидели на небольших табуретах по обе
стороны зала.