Воины загомонили, а Сандор задумался, откуда такие подробности
знает господин. Гайдук тем временем махнул рукой, показав, что
собрание окончено.
— Хорки, ормесы! Задержитесь! — прикрикнул он и задумчиво
уставился в карту.
Сандор хотел было двинуться на выход, но кто-то удержал его за
локоть правой руки.
— Откажись, — шепнул ему Мицота на ухо, — он вас приманкой
сделал. Откажись.
— Я не трус, — Сандор рывком высвободил локоть, едва зажившая
рана на плече напомнила о себе резкой болью.
— Я этого и не говорил, — ответил Митоца, — он вас на убой
посылает, неужели ты не видишь?
Сандор ничего не ответил, глубоко поклонился, повернулся на
каблуках и пошел к выходу. Конечно, он понял, что задумал гайдук,
но отказаться не смог бы в любом случае. И дело тут было не в
упрямстве или гордыне, он попросту не мог бросить друзей.
Юноша сидел за небольшим уличным столиком около кабака и
медленно потягивал легкий ягодный эль, опустошая вторую кружку
подряд. Тяжелые мысли не отпускали его с самого утра.
Быть острием копья являлось великой честью. То, что это
подразумевает первым идти в битву, да еще без прикрытия — ожидаемый
риск. Ни один воин не откажется от такой возможности проявить себя.
Хотя отказаться то можно, но кто станет считаться с тобой после
такого?
Братья Балаш разделяли его тревогу, Сандор уже успел заглянуть к
ним ранее. Но никто из троих не предложил отказаться, все были
настроены решительно.
Одно Сандор не мог понять, неужели гайдук просто решил от него
избавиться? Если рассуждать прямолинейно, то так и выходило.
— Из-за пяти сотен монет, — сам себя спросил юноша шепотом, —
жалование чуть меньше чем за десять месяцев службы?
Гайдуку такая сумма не могла быть в тягость. Может он решил
наказать его за дерзость? Но Сандор, насколько мог вспомнить, не
проявлял неуважения и старался держаться приличий. Могло ли
законное требование долга вывести гайдука из себя? Оказался ли его
господин настолько мелочным?
Но зачем вообще гайдуку как-то выделять его? Кто Сандор для него
собственно такой, совсем юнец ведь. А может всё банальней, господин
просто нашел, кем можно пожертвовать без особых сожалений. Если
выживут, всем докажут, что достойные воины.
Если падут? Ну что же, их смерть будет почетной.
Юноша потрепал волосы, необходимо было отвлечься от этих мыслей,
в бою они не помогут.