Так что я все еще боролась со своими принципами. И когда он поднес бокал к моим губам, и когда положил палец на скулу, медленно очертив контур лица, и когда приоткрыл рот, жадно втянув воздух - я все еще спорила с собой.
"Нет. Нельзя. Слишком просто".
Продолжая смотреть широко распахнутыми глазами и пить из рук незнакомца, я бросала вызов не ему, а себе самой. А после того как он убрал бокал и стер пальцем каплю с моей губы, я поняла, что эта игра на двоих. Либо оба победят, либо оба проиграют.
- Спасибо, - прошептала я, все еще чувствуя палец на своих губах. - Мне пора.
Поймав его руку, я воспользовалась ею, как опорой, и поднялась на ноги. Правда тут же поморщилась от возникшего головокружения. И глупо все сваливать на алкоголь или даже аварию. Все он.
- Голова раскалывается, - поделилась я по секрету и послала своему спасителю насмешливую улыбку - точную копию его. - Я займу твою спальню. Матрас на вид как облачко.
"Нарываешься!"
Он видел это. Я попятилась, не прерывая зрительного контакта, но руку отпустила. Он нет.
- И прошу не шуметь до десяти, - добавила я. - Хочу отоспаться.
"Боже, ты адреналиновая наркоманка!"
Темные глаза прищурились, как бы насмехаясь, и мужчина разжал пальцы, отпуская мою руку.
- Как хочешь, принцесса, - протянул он издевательски. И имел в виду явно не мою просьбу. - Но тогда и ты изволь не тревожить меня до утра.
И все было сказано с таким превосходством, что не оставалось сомнений - этот гад выигрывал даже тогда, когда проигрывали все.
Победитель, мать его, по жизни!
Он отпустил меня. Вот так просто. На первый взгляд, именно этого я и добивалась. Но когда я поднималась по лестнице, черт дернул меня обернуться. И тогда на смену игривому настроению и сексуальному предвкушению пришло муторное разочарование. Он даже не смотрел.
Да кто он вообще такой?
Остановившись на последней ступеньке, я вцепилась в перила и посчитала до десяти. Злость и разочарование никуда не делись. Разумных доводов разума больше не было слышно за пульсирующим стуком в висках.
"Хорошо. Я сильно ударилась. Спишем на это".
Развернувшись, я спустилась вниз и встала возле мужчины. Он держался за каминную полку одной рукой и смотрел на огонь.
Черт, я была на взводе, и руки тряслись похлеще, чем когда я выжимала двести лошадиных, пытаясь оторваться в погоне.