Вокруг меня стал образовываться
солидных размеров пустой пятачок – люди отходили подальше, и
огибали меня по широкой дуге. Да так всю маскировку коту под хвост.
Но нашлись двое дураков, накачанных по самое не балуй, которые сами
подошли к Адской Гончей и полезли, что называется, чёрту в
пасть.
— Какая собачка!
— Какая прелесть! Дай поглажу!
Псина дёрнула так, что чуть не сбила
меня с ног, выматеревшись, я оттащил её от сих недалёких типов и
подтащил ближе ко входу, где стола охрана. Адская Гончая уже давно
не хотела никого искать, она обалдела от количества потенциального
обеда кругом и стремилась пообедать хоть кем-то. Я подтащил её к
чугунной батарее, и пристегнул поводок к ней.
— Посмотрите, чтобы к ней никто не
подошёл, — бросил я охране и снова устремился за объектом
наблюдения.
Вовремя, потому что сейчас бухгалтер
куда-то уходил, положив руки на талии сразу обеим девицам, а те в
ответ делали вид, что просто в восхищении. Похоже, искусство
лицедейства они освоили в полной мере. Астахов что-то почувствовал
или всего лишь решил уединиться сразу с двумя дамами облегчённого
поведения?
Нужно не дать ему уйти ни в коем
случае. Если он знает, где второй его подельник, то возможно,
скажет, кто был третьим загадочным человеком и палачом. Я двинулся
следом за этим упитанным хряком. Упускать его я не намерен ни в
коем случае. И в этот момент чья-то рука легла на моё плечо.
— Э, ментяра, а что ты тут забыл? –
раздался пьяный голос.
Твою мать! Только не сейчас, только
не в этот момент! Я сбросил руку, продолжая идти за своей жертвой,
но меня снова схватили:
— Куда пошёл?! Иди сюда?!
Рука вцепилась сильнее. Я обернулся.
На меня мутным взглядом смотрел пьяный мужик под тридцать лет.
Сколько и чего он выпил, вынюхал, выкурил, знал только один
бармен.
— Я тебя не отпускал! – взревела эта
пьянь зелёная, и кулак понёсся мне в голову.
Я перехватил его кулак раньше, сжав
пальцами, дополнительно усилив их Лебеном, а после смачно заехал
ему свободной рукой в лицо. Вокруг донеслось одобрительное
«Оооооооо», и свистки. Мужик вырубился мгновенно, обмякнув, как
тряпка, и оседая на пол. Я снова развернулся, преследуя
ускользающего преступника, чья лысина мелькнула уже в самом конце
зала, когда раздался дикий, просто разбойничий свист, и кто-то
крикнул: