Вызывая лишь эмоции недоумения, удивления и
полной обескураженности у наблюдающего.
Подобно колокольчику в носу у адвоката,
проводящего заседание в суде. Который одет в строгие классические
одежды и в целом имеет весьма представительный вид. Только вот этот
серьёзный дядя то и дело бьёт щелбаном по звонкой висюльке в носу.
Причём в тот самый момент, когда судья стучит молоточком по
специальной подставке, призывая людей к порядку и
спокойствию.
Абсурдная и совершенно нелогичная картина,
что живым образом промелькнула в моей голове, полностью отражала то
эмоциональное состояние, что я испытывал, слушая странные претензии
Лири.
Память подсказывала, что сестрёнка частенько
ставила людей в тупик своей алогичностью. Причём, это почти всегда
и являлось её настоящей целью; удивить, поразить, вогнать в
ступор!
Логично думать или принимать чётко выверенные
решения она всё же умела. Но, как правило, логика ей была наименее
интересна и скучна.
Не блондинка вроде, а поди ж
ты...
—
Ну, извини Лири, я действительно не мог раньше тебе сообщить об
этом, — попытался я воззвать к её разуму.
Но
в больших глазах уже набухали слёзы, а лицо кривилось в попытке
изобразить эмоцию «я самая несчастная девочка во всём этом мерзком
мире, которую совершенно никто не любит и вот особенно
ты!».
«Мелкая манипуляторша!».
Я,
понимая, чего она хочет на самом деле, тяжело вздохнул, и распахнул
руки для крепких братских обнимашек.
—
Бра-а-а-тик! Хнык, — она с криком кинулась в мои объятия, чуть ли
не захлёбываясь внезапно возникшими слезами и сильно прижимаясь ко
мне всем своим маленьким телом. — Я так переживала за тебя! А-а-а,
я так боя-а-лась, что ты умрёшь. И я останусь одна! — сквозь
всхлипы кричала она, периодически шмыгая носом где-то в районе
моего солнечного сплетения.
Пришлось успокаивать эту плаксу
мелкую.
Я
сначала гладил её по голове, а потом поднял на руки и прижал к себе
ещё крепче. Она тоже обняла меня за шею и снова уткнулась, теперь
уже куда-то в ключицу.
Пока успокаивал, стоя с ней на руках в шаге
от своей комнаты и продолжал гладить её по голове, шепча на ухо
что-то ласковое, нежное, и успокаивающее, к нам в маленький
коридорчик подтянулись две из трёх её личных служанок.
Они молча мне поклонились и остались стоять
тихими тенями у правой стены, чуть не доходя до двери, ведущей в
ванную комнату.