На собрании Жилищно- Строительного Кооператива работников
Большого Театра, воспринимать жизнь иначе было трудно.Впрочем,
после фильма «Гараж» глупо было ждать чего-то другого.
Мероприятие проходило в актовом зале местного райсовета. Я
подсознательно ожидал утонченных балерин с отрешенными лицами,
балерунов, с мускулистыми задницами, и симфонистов подшафе,
мечтающих еще добавить. Только играми подсознания можно объяснить,
что кроме документов и справок, я, на всякий случай, захватил пару
шоколадок, коробку импортных шоколадных конфет, бутылку
«Посольской»,и бутылку «Двина».
С другой стороны, балерин у меня раньше как то не случалось. А
вдруг? Зрелые, и пожилые мужчины,вдребезги разбили все мои иллюзии.
Я вдвое младше самого молодого из участников мероприятия. Увидев
контингент, я встряхнулся. И наконец-то начал думать здраво.
Единственная присутствующая женщина напоминала столетний
асфальто-бетонный куб. И смотрела на меня крайне неприветливо.
Дом, в котором я намерен жить, строится внутри квартала, что
между Стадионом Юных Пионеров, на Ленинградском проспекте, и
Боткинской больницей. С востока Беговая улица, а с запада цеха
фирмы Сухого. Хотя сейчас это секрет. Который знают не только
местные бомжи, но даже голуби. Минут десять неспешного хода до
метро Динамо. До метро и платформы Беговая, лучше ехать на
троллейбусе. Но тоже рядом. Через Беговую улицу, почти напротив,
Ипподром, и ресторан «Бега». Сам дом – небольшой, кирпичный. Шесть
этажей, два подъезда, тридцать восемь квартир. Лифт, ясно дело. На
первом этаже, спецом, выделена однушка для дворника кооператива. И
одна для сантехника, он же электрик, он же прислуга за все.
Исполком выделил кооперативу лимит на временную прописку для этих
людей и членов их семей.
Увидев это, я понял, что просто не будет. Ребята в Большом
решили устроить себе уютный междусобойчик только для своих. И тут
появляется какой то сопляк. В трешку на втором, элитном этаже.
Серега меня предупредил, что Председатель, и все значимые люди
кооператива за меня. Плюс рекомендации исполкома и горкома КПСС. Но
я не обольщался.
Собрание шло спокойно и безсобытийно. Утвердили все что
собирались, Поспорили про придомовые территории, вывоз мусора, и
уборку подъездов. Утвердили бюджет и нового председателя
Контрольной Комиссии. А потом приступили ко мне. И тут сразу же
взял слово дядя эдак лет за семьдесят возрастом. Судя по орденским
планкам на пиджаке. Он произнес пламенную речь, о том что, доколе?
Почему нам навязывают каких то молокососов? Которым предоставляют
лучшую жилплощадь, отказывая достойнейшим людям во вступлении?
Почему ветераны, вынуждены довольствоваться двушкой на шестом
этаже, а какой то подозрительный сопляк будет занимать трешку?