- Слыхал, - кивнул Алексеев. – Вот уж
не думал, что ты еще и в философии шаришь!
- Сказал же, не дурнее других, -
ухмыльнулся Шохин. – Ладно, с этим тоже в первом приближении
разобрались. Да, кстати, покажи эту пулю?
Покопавшись в карманах сушащейся на
спинке стула гимнастерки, Степан растерянно взглянул на
товарища:
- Ты не поверишь, но я ее или
потерял, пока мы с тобой морские ванны принимали, или она тоже
того… исчезла. Только след от ржавчины на ткани остался.
- Понятно, - хмуро буркнул
контрразведчик, заиграв желваками. – Выходит, всего одна осталась,
та, что в круге.
Старший лейтенант промолчал, примерно
догадываясь, какие сейчас мысли бродят в голове Шохина: он-то
вернулся в свой мир, а вот товарищ – как раз наоборот. И этот самый
круг с застрявшей внутри немецкой пулей, с его точки зрения,
единственный способ попасть обратно, к себе домой…
Допив чай, контрразведчик вышел из
«кают-компании», сообщив, что хочет побыть в одиночестве и немного
подумать, заодно осмотрев найденные поисковиками экспонаты.
Прекрасно понимающий чувства товарища, Степан, понятно, не
спорил.
Заварив себе еще кофе, просто сидел,
устало прикрыв глаза и откинувшись на спинку узкого диванчика,
наслаждаясь полузабытым за две недели вкусом и спокойствием, когда
не нужно ежеминутно ждать какой-нибудь подляны от незаметно
подобравшегося фрица или румына. Разумеется, сия лафа долго не
продлилась: приблизительно на середине чашки вернулся капитан
госбезопасности, молча выложив перед морпехом ржавый, но
восстановленный до музейного состояния ТТ с покореженной
предохранительной скобой и без накладок на рукоятке. В том месте,
где должен был находиться магазин, торчал намертво застрявший
иззубренный осколок то ли мины, то ли снаряда.
- Серега, ты чего? – откровенно
испугался Алексеев, глядя на бледное, что называется, без единой
кровинки, лицо особиста. – Что еще случилось?! Призрака увидал?
- Серийный номер, - сухо бросил тот,
указав на расчищенные реставраторами цифры на корпусе пистолета. –
Не знаешь, коньяк у твоего товарища еще остался? Хотя, мне сейчас
лучше бы водки выпить.
- Не понял… ну, номер, и что с ним не
так?
О столешницу грюкнул, едва не
опрокинув чашку, особистский «Токарев», в сравнении с повидавшим
виды собратом кажущийся издевательски-новеньким.