– Очнулся? Это
хорошо, – хмуро бросил Вован.
Перед глазами
всё плыло, но я пытался оставаться в сознании.
Наконец стянув
с меня пиджак, Вова уставился на пятно крови, расплывшееся по рубашке. Друг
недобро стрельнул глазами в мою сторону, но промолчал, лишь с остервенением
рванул полу рубашки. Дорогая ткань жалобно затрещала под его ручищами. Приятель
осмотрел рану и бросил персоналу, толпившемуся вокруг нас:
– Готовьте его
к операции.
Вова вышел, а я
тут же сомкнул глаза, погружаясь в спасительное небытие.
В следующий раз
меня привела в сознание острая боль в боку. Какое-то время я лежал, не открывая
глаз, прислушиваясь к внутренним ощущениям и окружающим звукам.
– Вы перестали
давать ему препарат? – услышал я голос друга.
– Да, как вы и
сказали. Но ему же больно? – робко встала на мою защиту давешняя
медсестричка.
Я решил
приоткрыть глаза, обозначив своё присутствие.
– Что, больно
тебе? – поинтересовался Вован.
– Угу, –
промычал я, догадываясь, что сочувствия сегодня от друга не дождусь.
И точно.
Прищурив глаза, Вова начал мне высказывать:
– Вот и хорошо.
Может, хоть боль тебя научит беречь себя или хотя бы ценить чужой труд. Я два
часа тебе косметический шов накладывал, как заправский пластический хирург. Ты
же и так весь в шрамах, хотел эстетику навести. А ты попёрся чёрт знает куда и
всё испортил. Теперь ходи с уродливым рубцом.
– Прости, Вов,
– пробормотал я ещё плохо слушающимися меня губами.
– Если ещё раз
попытаешься сбежать и швы опять разойдутся, то ко мне не приходи, понял?
– Больше не
сбегу.
– Обещаешь?
Я кивнул.
– Руки покажи
мне!
– Вов, нам по
тридцатнику. Ну, какие руки? – возмутился я, продолжая скрещивать пальцы под
одеялом. У меня проблем выше крыши. Разве могу я себе позволить валяться тут?
– Ты самый ужасный
пациент из всех, что у меня были! – Вова смотрел на меня с подозрением. Он явно
не поверил моим обещаниям.
– Зато я твой
постоянный клиент, – попробовал пошутить я.
– К чёрту таких
клиентов! – Вова выскочил из палаты, шандарахнув дверью. Но через секунду
засунул голову обратно.
– Введите ему
обезболивающее, – бросил он медсестре.
На этот раз мне
пришлось проваляться на больничной койке гораздо дольше, чем я планировал. Я
было собрался покинуть гостеприимные стены клиники, как только смог встать на ноги,
но по здравом размышлении понял, что это не лучшее решение. Тот дерзкий план,
который я задумал, требовал от меня максимальной концентрации сил. Иначе всё
могло закончиться крайне плачевно для меня. Потому, стиснув зубы, я оставался в
больнице, чем изрядно удивил своего друга и остальной персонал.