- А я так не
думаю, - возразил ему Третий советник,
- но в любом случае нам нужно обсудить
вашу свадьбу после торжественного
обеда. Дорогая Абрита, - в голосе снова
появилась сладость, - позвольте старику
сопроводить вас в столовую. Порадуйте
меня хотя бы немного...
Я коротко
поклонившись Адрею, положила ладонь на
подставленный локоть Третьего советника
и пошла рядом с ним в столовую...
- Господин
Первый советник, - тихо заговорила я, -
мне кажется, ваш сын не слишком рад тому,
что я теперь его невеста.
- Вам кажется,
- невозмутимо ответил этот мерзавец и
замолчал, давая понять, что говорить со
мной на эту тему он не намерен.
Обед прошел довольно
спокойно. Если не обращать внимания,
что все это время Адрей сверлил меня
взглядом, полным ярости и ненависти.
Мое супружество и раньше виделось мне
довольно непростым, а сейчас я понимала,
все будет гораздо хуже, чем я могла бы
себе представить. Адрей с радостью
сделает мою жизнь невыносимой, отыгрываясь
за вынужденную покорность отцовской
воле. А мне пока нечем ему ответить. Если
не считать снадобий Великой матери.
К счастью, из уважения
к почившему герцогу Форенту традиционное
знакомство жениха и невесты прошло в
кругу семьи, без приглашенных гостей,
без особой торжественности и помпезности,
которую можно было бы ожидать. Поэтому
все закончилось довольно быстро.
Но Третий советник в
заключительной речи напомнил, что наш
брак не только семейный праздник, но и
международный политический акт, ведь
собирались породниться два Высоких
рода Грилорского королевства и
Абрегорианской империи. Мой враг лучился
довольством. Все шло по его плану, и он
чувствовал себя хозяином положения.
- А теперь давайте
пройдем в кабинет и обсудим подробности
брачного союза, ваше благородие, -
расплылся он в широченной улыбке.
Я только что, из этой
же самой речи узнала, что барон Пирр,
оказывается, здесь не просто так, по
закону именно он считается моим опекуном.
И именно он, как доверенное лицо моего
почившего отца, устраивает мою судьбу.
Вот мерзавец! Мог бы и предупредить!
Хотя и я хороша, могла бы догадаться,
что в абрегорианской империи никто не
оставит женщину одну, без присмотра
мужчины. Теперь-то понятно, почему за
обеденным столом в посольстве мне
определили место после младшего сына
барона.