- Да, товарищ Сталин!
И комиссар протянул трубку Филиппу.
- Вице-адмирал Октябрьский слушает.
- Сталин говорит, - послышался глуховатый голос.
- Здравия желаю, товарищ Сталин.
- Товарищ Октябрьский, к нам поступили сведения от верных людей,
что вы отказываетесь минировать подходы к Севастополю, Одессе и
прочим портам.
- Так точно, товарищ Сталин, поскольку такое минирование стало
бы настоящим вредительством, и было бы на руку немцам. Мы бы
обязательно теряли гражданские суда и боевые корабли, подорванные
на своих же минах. При этом корабли флота лишались бы всякого
маневра при заходе в порты. Согласно положению, вход на главную
базу в Севастополе должен был проходить по трем узким коридорам. И
если во время захода начнется бомбежка, корабли не смогут
уклониться, потому как сразу же напорются на мины. Ну, и самое
главное, товарищ Сталин – от кого нам защищать порты? Те старые
документы, на которые ссылаются «верные люди», предполагали защиту
от британского флота. Ныне Севастополю могут угрожать флоты
германский и итальянский, но их нет в Черном море! Нет, и не будет.
Сейчас итальянцы бьются с англичанами, и терпят поражение, а немцы
обороняют от того же британского флота и свои собственные берега, и
захваченные, от Испании до Норвегии. В будущем же, когда Красная
Армия перейдет в наступление, немцам тем более станет не до того,
чтобы слать в Черное море корабли. Пока Турция соблюдает
нейтралитет, нам противостоит лишь один флот – румынский, вся сила
которого заключалась в четырех эсминцах, двух старых и двух
новых.
- Заключалась?
- Да, товарищ Сталин. Сегодня мы потопили два румынских эсминца,
причем как раз новых. Вообще, если позволите, мне, как военмору,
совершенно непонятна боязнь нашего Генштаба. Откуда такие страхи
перед морским десантом немцев или итальянцев? Да никакой высадки
сил вермахта в Крыму или на Кавказе не может произойти в принципе!
Нет у немцев таких возможностей. А мы отвлекаем семнадцать дивизий
на оборону Крыма и Кавказа от химеры! Да лучше укрепите этими
дивизиями тот же Южный и Юго-Западный фронты, чтобы немцы не вышли
к Днепру! Простите, товарищ Сталин, не сдержался…
- Ничего. Вы сказали: «Когда Красная Армия перейдет в
наступление…» Вы верите в нашу окончательную победу, товарищ
Октябрьский?
Филипп уловил, что тон вождя потеплел.