А я задохнулась от возмущения. Предатель!
— Не возникай, — спокойно произнес он и, посерьезнев, добавил: — Поверь, здесь тебе сейчас было бы лучше, чем там, наверху.
Замерев, растеряла всю свою злость.
Если Дар так сказал, значит, что-то произошло. Что-то очень плохое.
Подобравшись, мысленно спросила:
«Что случилось? Что там произошло? Магистры…»
— Подожди! Почти получилось! Живы твои Магистры, — отмахнулся он.
И не успела я спросить: «Что именно получилось?», радуясь, что мои демоны в порядке, как раздался нарастающий гул. Почувствовав давление, словно меня сжало в тисках ― хотя такого и не должно было быть. Сжимать-то нечего, ― вскрикнула.
Но крика так никто и не услышал. Давление все нарастало и нарастало, было бы тело, я бы подумала, что меня просто размазало от этого давления.
Один удар моего сердца ― и все вокруг озарило таким ярким светом, что я подняла руку, закрывая лицо.
Стоп! Подняла руку?!
Отняв ее от лица, удивленно посмотрела на свои конечности. И правда, рука.
Радостно пискнув, подняла глаза, натыкаясь на насмешливый взгляд Темного. Но вместе с тем ощутила, что что-то не так. Но что? Опустила глаза, всмотрелась в свое тело и ахнула. Оно было необычным.
На мне красовалось длинное белое платье в пол, чем-то похожее на ритуальное платье высших ― почти прозрачное. Но не это заставило меня запищать на этот раз от ужаса. Мое тело. Руки, щиколотки… Они были прозрачными и отдавали легким свечением с синевой.
Это что такое?!
— Что происходит, Дар? — хрипло выдавила, поднимая ошарашенный взгляд на Темного.
Его губы все еще были искривлены в усмешке, но глаза оставались холодными. Ни намека на веселье.
Судорожно оглядевшись, пытаясь понять, куда это я попала, изумленно открыла рот.
Мы стояли в каком-то саду. Очень и очень странном саду. Все вокруг было белым, словно запорошенным какой-то белой, неизвестной мне пыльцой.
Деревья, напоминающие яблоню из сада рода эс Дрегоморов, были голыми, без листьев, покрытые той самой пыльцой.
Кусты вдоль аллеи тоже были с голыми, без намека хоть на один листик ветками, тоже с пыльцой. Цветов не было и вовсе. Только голая земля, так же припорошенная этой пыльцой на толщину мизинца. Мои ноги утопали в этой пыльце, но я ее совсем не чувствовала.
Заворожено подошла к ближайшему кусту и протянула к нему ладонь, которая, к моему ужасу, прошла сквозь ветки, не потревожив их.