— Папа?! — удивленно спросила Анна, ее разбудил запах еды, и она
с удивлением увидела своего отца, который, сняв с огня сковородку,
нарезал готовую яичницу. Она не могла припомнить, когда это он
готовил сам что-то кроме покупных котлет и пельменей. Да и это было
нечасто.
— Аня? Уже проснулась? — улыбнулся ей он, с трудом оторвав
взгляд от ее лица.
В прошлом… или будущем, это как посмотреть, у него не было
фотографий дочери. Какие-то были потеряны, какие-то уничтожены в
бою. И он безумно, до ужаса боялся забыть ее лицо. И это было одним
из первых толчков к сознательному управлению своими силами. Ведь
они были временными. Адаптация к негативным факторам ослаблялась со
временем. Но именно безумное желание запечатлеть образ дочери
сделал улучшение памяти постоянным. Правда, то что он забыл до
этого — то забыл навсегда. Впоследствии он научился закреплять
любые адаптации, и это сделало его одним из сильнейших гладиаторов…
Но на это ушло почти двадцать лет.
— Садись, милая. Сейчас будем кушать.
— Пап, ты точно в порядке? — осторожно отодвигая стул и садясь
на него, она смотрела на отца будто на ядовитую гадюку, которая
вот-вот набросится на нее.
Обычный папа с виноватым взглядом был ей привычен. Но что делать
с таким ласковым и радостным, она не знала. Дети, которые
недополучали ласку, обычно всегда с осторожностью относятся к ней.
А Анну еще и бросила мать, что определенно сказалось на ней.
Девочка страшно боялась, что так же поступит и ее отец. Посмотрев,
как отец забросил бобы в сковородку и начал их тушить, она
спросила:
— Ты вчера так кричал, было столько крови, ты точно в
порядке?
— А что, не похоже? — спросил он ее. — Я себя отлично
чувствую.
— Нет, ты выглядишь хорошо.
«Даже слишком», — подумала она. Учитывая, что еще вчера он
выглядел как недобитый покойник. Алкоголики в принципе хорошо
выглядят редко. Заплывшее лицо, усталые глаза с лопнувшими
капиллярами. А сейчас ее отец выглядел так же, как на фото
пятилетней давности. Разве что был слишком небрит, что Виктор
почувствовал почти сразу, потерев подбородок и с удивлением
обнаружив недельную щетину. Просто еще лет пять назад он «отключил»
ее рост, так как ему просто надоело бриться каждый день.
— Просто я волнуюсь за тебя.
— Спасибо, доча. Но не стоит. С этого дня у нас наступит
совершенно другая жизнь, — сняв с огня тушеные бобы и разложив их в
уже подготовленные тарелки с беконом и яичницей, он чуть не ударил
себя по лицу.