— Дверью ошибся, поди. Спешил на
работу в бордель! — пошутил и сам же заржал второй с перебитым
носом, 81й уровень.
— Слышь, девица. Личико-то открой,
давай на тебя поглядим! — заорал самый дальний от входа, обладатель
мощных усищ и чёрной щетины, 83й уровень.
— А вы здесь одну комнату на троих
снимаете, чтоб дешевле друг друга драть было, или всё же тайком
бегаете в соседний номер? — устало отозвался я.
В трактире повисла тишина. Даже
бармен, протиравший стакан грязной тряпкой, замер.
Когда-нибудь я пойму, что вначале
нужно думать, а потом раскрывать рот, но это будет явно не сегодня.
Хотя, если уж у меня паршивое настроение, я обязательно испорчу его
всем вокруг.
Рябой с шумом отодвинул стул. Следом
поднялись на ноги и остальные.
— Давайте-ка возьмём этого шутника да
поговорим с ним снаружи, парни, — сухо произнёс усатый.
— Нет, спасибо, мне ваши минеты за
две медные монеты неинтересны. Забавляйтесь между собой.
Деревянная кружка в руках обладателя
перебитого носа треснула. На пол брызнул эль.
— Так, Бен, Оуэн, Эмерик. Никаких
потасовок в моём заведении. Никакой крови! А то стражу кликну! —
включился в разговор хозяин.
Если б я не чувствовал себя так
хреново, с радостью вышел бы с ними наружу.
— Ты думаешь, мы будем терпеть
оскорбления от этого ублюдка?! — взъярился рябой.
— Мне начхать, что вы будете делать,
но, если хоть одну лавку или стол сломаете, сюда вы больше не
зайдёте. Я сказал. И да, Оэун, с тебя два медяка за кружку.
— Я тебя понял, Ронни. Пойдём-ка
потолкуем, шутник. Снаружи! — приблизился ко мне усатый.
Выйду сам, оставляя себе
пространство для манёвра, или меня выведут под руки, и тогда пару
раз я точно отхвачу.
Развернувшись, вывалился наружу,
резко разрывая дистанцию со входом в трактир. Улица погрузилась в
вечерний сумрак. Пешеходов вокруг не видно, похоже, давно сидят по
домам, а Огненная бочка не пользуется особенной популярностью. Курт
не отставал и прижался к моему бедру, негромко рыча. Троица
обидчивых товарищей не заставила себя ждать.
— Посмотрим, как ты запоёшь со
сломанными руками, скоморох, — потирая кулаки ухмыльнулся
рябой.
Курт, не вмешивайся.
Пёс ответил на это неохотным гавком и
отошёл в сторону.
Все вместе они двинулись вперёд,
окружая меня и отсекая пути отступления. Явно не впервые дерутся
сообща.