- Кто вы такие? Что вы делаете на моей земле?
- Ты как разговариваешь с герцогом?! – Рычит на него мой
солдат.
- Я не знаю никакого герцога. Я барон Холрст, и это моя
земля!
- Это земля моего герцогства. И я тебе не давал её за службу! –
Отчеканивая каждое слово говорю этому самозваному «барону».
– Это земли Памского герцогства, которое оставил мне в
наследство умерший брат, а он был королём. И у меня, в отличие от
тебя, есть документ, подтверждающий это! –Я вынул состряпанное моим
искином завещание и дарственную короля Пама Второго (его придумали
мы) и «дарственную» с картой, согласно которой, мне принадлежит и
участок от моего замка до границы Лиманрии, и часть тракта, и
отстоящие на сто километров от него в три стороны земельные наделы
со всем, что на них стоит. Весь текст был написан на местном
общегалактическом. который был в ходу на этой планете. Был
использован для его создания дорогой пергамент из телячьей кожи
(бумаги здесь пока не делали). Текст был написан золотыми буквами
на светло-зелёном фоне, а под ним стояла печать из золота (фольга).
Именно такие разрешения на владения землёй давали своим
аристократам и дворянам местные короли. Эти пергаменты назывались
Дэнами. Нам случайно попал в руки наполовину испорченный Дэн
какого-то графа. Там сзади была приписка:
- печати для баронских Дэнов – медный цвет,
- печати для графских Дэнов – серебро.
- печати для герцогских Дэнов – золото.
Изучив печать на старом документе. Гомер сделал подобную, и
теперь у меня были не только Дэны, но и подтверждающие личность,
как мою, так и моих жён, пергаменты с золотыми печатями. Телячью
кожу добыли просто – дрон поймал где-то молодого бычка, и приволок
к нам в замок. Технология создания пергамента была занесена в
память Гомера. И он, помощью дроидов, сделал большие листы
пергамента, которые потом были аккуратно нарезаны на нужное
количество частей.
Дворянин побледнел. Очевидно, что он присвоил себе деревню
незаконно и никаких подтверждающих пергаментов на владение у него
не было.
- Казнить!
Мои солдаты потащили упирающегося бандита к ближайшему дереву. И
вскоре он повис на толстой ветка. Немного подёргался, и затих. Мы
подъехали к настороженно смотрящим на нас крестьянам, не
выпускающим из рук топоры и вилы.
- Кто староста?
Люди переглянулись, и ко мне вышел круглоголовый мужик в
довольно крепком зипуне. Он снял шапку. И произнёс: