*** 19
- Отец, у нас неприятности. Наших крестьян в городе местные
бандюки-рекетиры обобрали. Отняли товар, запретили торговать на
рынке, а возмущавшихся избили.
- Кто?
- Со слов крестьян, некто Федька "Кривой" на один глаз,
официально – лавочник. Магазинчик у него возле рынка, совмещён с
питейным заведением. А ещё он рынок держит, мзду собирает.
Рекетирствуют понемножку. Все уже привыкли к его поборам. Хоть
многие и недовольны, но сделать ничего не могут. Слух ходит, что он
полицмейстеру вовремя отстегивает и тот его шалости не замечает.
Вот такая вот история.
- Узнать надобно, сколько их, где живут, где кассу держат, да
наказать примерно, дабы за слабых нас не держал. А то знаешь, как
бывает то.
- О нём, да подельниках, с ним, которые мне известно. - Хищно
улыбнулся Валерий. - Всего с десяток их. Все родственники. Три
брата его с сыновьями, да у него сыновей двое, да бастард один.
Живут в Марьенке. Это как бы город и в то же время отдельный хутор.
Всего два дома с одной стороны, да три с другой. Расстояние между
дворами большое, сзади - пустырь. Ограждений как таковых нет, а вот
собаки-шавки есть, шум подымают на раз.
- Откуда знаешь?
- Разведка произведена. Я коптер запускал,- улыбнулся Валерий. -
В принципе и план обезвреживания, в черновом варианте имеется.
Вопрос только извечный - переговоры с ним вести будем до или после
акции?
- А сам как считаешь, хотя, как по мне - лучше вовремя.
- Вот и я считаю, что лучше вовремя и обстановка будет
соответствовать, и понимание, что с ним не в бирюльки играют, а все
серьёзно и по-взрослому.
- Когда думаешь начать?
- Завтра с утра и начнем, уж всё готово.
Солнце только показалось на небосводе, а в Марьенку въезжали две
невиданные здесь доселе самодвижущиеся кареты, с которых, по мере
продвижения выпрыгивали вооруженные люди и быстро
рассредоточивались. Входили на подворье быстро, не церемонясь в
случаи чего, вязали сонных мужиков и вели к дому Федьки Яремы,
которого за косой глаз кликали "Кривой". Жёны, и прочие семейные
шли туда сами. На подворье в скорости собрались все жители хуторка.
Отдельно в ряд стояли перепуганные, подозреваемые в злодеяниях
задержанные мужики, за которым присматривали "казаки". Там же был
установлен переносной столик, за которым сидел писать и деловито
записывал: