Двери лифта раскрылись, и Артем Владимирович, снова подхватив меня под локоток, уверенно повел в сторону нужной нам двери, словно каждый день бывает у меня дома. Вот что значит, самодостаточный и полностью уверенный в себе мужчина!
Он зашел в квартиру первый, окинул быстрым глазом обстановку и, остановив взгляд на мужской обуви нахмурился, недобро так.
– Идите, собирайте свои вещи, надеюсь, их у вас немного, и вы быстро справитесь.
Уже хотела спросить, где все это время будет находиться он, как из кухни раздался грохот и приглушенные ругательства.
Я вздрогнула от того, как резко ледяной повернулся на звук и, подтолкнув меня в противоположную сторону, сам твердым шагом направился на кухню.
Я не стала испытывать терпение начальника и быстренько побежала собирать свои вещи, надеясь уложиться минут за пятнадцать-двадцать. Все же прожила я в этой квартире всего лишь несколько месяцев, и вещей должно быть совсем мало.
Вещей оказалось действительно немного, справилась минут за пятнадцать, как и рассчитывала. В общей сложности получилось три объемных пакета, один так и не распакованный чемодан и моя сумочка. Осталось забрать кое-что из ванной. Из комнаты я выходила с опаской, оглядываясь и передвигаясь мелкими перебежками, периодически останавливаюсь и прислушиваюсь. В квартире стояла подозрительная тишина, и это нервировало меня еще сильнее. Напоминаю себе, что начальство вроде как рядом и отдавать меня на растерзание не намеренно. Решительно захожу в ванную, а там…
– Артем Владимирович, – прошептала я непослушными губами и кинулась к мужчине, хватая его за руки, с которых, судя по всему, он только что собирался смыть кровь.
Быстро включила воду, отрегулировала, чтобы была едва теплой. У него ведь руки поранены, если сделать чуть горячее, ему будет больно. Аккуратно, стараясь не задевать мелкие ранки и ссадины, я смысла с его рук кровь, бормоча извинения себе под нос.
Промыв раны, промокнула чистым полотенцем и, открыв ближайший шкафчик, достала перекись для обработки. Судя по ранам, начальник бил Петеньку в лицо, и смело могу утверждать, что Петенька недосчитается нескольких зубов.
Переживания за Артема Владимировича постепенно стихли, а в груди собирался теплый комочек благодарности: за меня так даже брат никогда не заступался, только отец. Я полила сбитые костяшки обеззараживающим раствором и тут же начала дуть, приговаривая, чтобы он потерпел, и сейчас обязательно все пройдет.