Раздался стук в дверь, я обернулся. На пороге стоял Артур.
— Я хочу, чтобы ты выяснил, как Кондратьев мог связаться с Миланой, — проговорил я. – Когда он успел связаться с ней, и кто ему в этом помог.
— Мы уже просматриваем камеры, — ответил он, и я лишний раз убедился в его профессиональных качествах.
— Хорошо. Выясните, кто посодействовал этому дерьму. Не поверю, что никто из находящихся в доме не принимал в этом участия.
— Полагаю, что в этом вы правы. Но насчёт второй девушки…
— С ней я сам разберусь, — прервал я его.
Многого добиться от Стэллы не удалось. Отрицать, что знала о Матвее, она не стала, но в остальном… Впрочем, первого мне было достаточно. И всё же, был кто-то ещё. Не сомневаюсь, что Артур это выяснит. Узнаю кто – церемониться не стану. Ни с кем.
Когда Артур ушёл, я взял новый стакан и плеснул в него ещё немного виски. Посмотрел на часы. Плечо ныло, а в мозгах творился хаос. Этакая пустота и хаос одновременно. Стиснув стакан, сделал большой глоток и едва ли не швырнул его на стол. Несколько капель выплеснулось на гладь дерева. Надо заканчивать с этим! Простая шлюха, каких вокруг полно! Вон, вторая ничуть не хуже! И что из того, что глаза не синие, а зелёные?! Красивая же девка. Поставить раком и…
Не помню, как я оказался возле комнаты Стэллы. Двинул по двери, распахивая её и, прежде чем девчонка успела что-то сказать, толкнул её на кровать. Она упала на бок и, моментально вскинув голову, уставилась на меня. Доходящие до плеч тёмные волосы обрамляли её худое лицо с чётко выраженными скулами. Губы были сомкнуты, вся она внезапно подобралась и застыла, только глаза блестели непроглядной тьмой.
Ухватив за предплечье, я заставил её лечь на спину и принялся задирать подол платья. Оно скрутилось жгутом выше её трусиков. Я дёрнул. Ткань затрещала. Этот звук резанул по нервам очередной вспышкой. Я дёрнул снова, уже сверху, и ткань треснула. Взгляду моему открылась небольшая грудь с хорошо очерченными твёрдыми сосками. Всё было не так и не то. От нового рывка платье разлетелось на тряпки, и я взялся за трусики. Одного движения оказалось достаточно, чтобы клочок кружева превратился в мусор.
Шумно дыша, я уставился на лежащую передо мной обнажённую девушку. Маленькое тёплое тело, подрагивающий живот… Несмотря на вколотое обезболивающее, плечо болело от каждого движения. Это снова и снова напоминало мне о вечере, и всём, что последовало за ним. Ни одна баба, а тем более ни одна шлюха не стоит подобного. Все они одинаковые: лучше или хуже, но, в сущности, одинаковые.