- Можешь смеяться, - разрешила, снова садясь на облюбованный камушек и рассматривая упавшую на глаза, некогда иссиня черную, блестящую прядь. – Мочалка, - со вздохом подвела итог, откидывая свалявшуюся прядь за спину.
Дракончик предпочел промолчать, даже смеялся не долго. Правда изначально просветил, смеется он не над моим внешним видом, а над неуклюжими попытками Арика мне помочь.
Я ему не поверила, но была благодарна за попытку. Так и продолжали, сидеть молча. Правда, сидела только я. Крох укладывал дрова и готовил нам ужин. То и дело меняя свои размеры. Смотрела я на него, а мыслями была как никогда далеко. В голове мелькали картинки различных событий, но ни одна из них не задерживалась дольше нескольких секунд. В итоге, получалось думать ни о чем и обо всем сразу.
- Смотри, - юркнул дракончик ко мне на колени. – Самый вкусный кусочек.
Посмотрела на эту кроху, что с важным видом протягивал мне внушительный кусочек прожаренного мяса и так тепло стало в груди. Именно там, где раньше была тянущая пустота, а сейчас плескалась ведьмина сила.
- Спасибо, - со счастливой улыбкой приняла его подношение. – Ты у меня самый лучший!
Дракончик аж засветился от моих слов, причем, в самом буквальном смысле этого слова.
Доедая свою порцию мяса, стала посматривать на темное небо. Арик до сих пор не вернулся, а значит, придется ложиться с вороньим гнездом на голове. Я, если честно, уже начала всерьез сомневаться в том, что мои волосы вообще удастся спасти.
Спать укладывалась так же, на крыле выросшего Кроха. Правда он на полном серьезе предупредил меня о том, что если мои зубы сомкнутся на самом дорогом, что у него есть. Крыльях. То следующую ночь он будет меня будить каждый час, чтобы покормить.
Спать хотелось до невозможности, а потому, сейчас я кивала как болванчик и готова была согласиться на что угодно.
Я сидела на берегу теплого озера, на том же самом камне и отчетливо понимала, что это мой сон. Только сейчас был день и в лучах яркого солнца, ведьмин источник силы выглядел совсем иначе.
Пар больше не поднимался от теплой воды и не стелился молочным туманом по ее поверхности. Вода не пугала темнотой, она манила своей прозрачностью.
Сейчас, при свете дня, заметила не большой скол в каменной чаше, через который утекали излишки воды.