Сначала они видели его со спины. Кое-чем этот хэнъе сразу
отличался от своих собратьев. У жреца прическа явно не для воина,
распущенные «волосы», а по сути такие же костяные иглы. Но у него
эти иглы были такими густыми и тонкими, что легко воспринимались за
обычные волосы. Длинные и прямые пряди. Разве что белые, как
выбеленная кость, но тем не менее…
Если бы не торчащие из прически острые костяные уши, они бы
могли спутать его с немного необычным человеком. Эта мысль немного
напугала. Мало им было шпионов под иллюзиями, не хватало еще и
идеальных шпионов, которым не хватало только небольшого
макияжа.
Но стоило хэнъе завершить круг вокруг обелиска и показаться к
ним лицом, как догадки о его сходности с людьми вылетели в трубу.
Никто и никогда не воспринял бы этого жреца человеком.
Когда жрец повернулся к отряду, его лицо прикрыла легкая тень от
обелиска, но стали ярко видны глаза. Они светились в тени и были
ужасного бордово-алого цвета с узкими зрачками, придающими им
хищный взгляд. Взгляд, который украл бы надежду даже у самого
сильного воина.
Это были глаза высшего хищника, чудовища, которое разорвет тебя
на части на досуге и будет наслаждаться каждой секундой этого.
Но вот жрец вышел на свет, тень пропала и открыла вид на
прекрасное, как у скульптуры, лицо. Белое-белое, как сияющий
мрамор, без пятнышка или изъяна.
Хагом нахмурился, он никогда не слышал о хэнъе с белой кожей,
все они смуглые, альбиносов среди народа Мэлиас не бывает. Схожесть
с самой богиней прослеживалась слишком легко, чтобы не воспринимать
это иначе, чем один из даров-благословений богини для жреца.
Маг лишь понадеялся, что ошибается в быстрой догадке. Но, честно
говоря, в былые времена он у колдунов таких мутаций от демонической
энергии навидался, что не удивится просто улучшенной коже. Нет
пределов чудесам магии, что уж тут о божественных милостях
говорить…
Жрец все продолжал мирный обход обелиска, совершая непонятные
для них пока действия и молясь слишком тихо и неразборчиво, чтобы
даже рыцари или Первый могли разобрать слова.
Люди скорее были удивленны и заворожены таким необычным
представителем этой расы. Впервые кто-то из проклятых костеухих не
вызывал у них отвращения с первого взгляда и желания немедленной
вражды.
Изящный подбородок и прямые брови придавали жрецу благородный
вид. Если бы не костяные уши, выглядывающие из-за длинных костяных
волос, его бы принимали за принца из девичьей сказки, так легко он
держал осанку и уверенно смотрел на мир.