Окончательно смущаюсь, не помогает даже алкоголь, который уничтожаю жадными глотками.
- Перестань, Окс. Мне сейчас совсем не до парней. Впереди поиски себя, ну и места работы.
- Одно другому не мешает. Хороший трах - в первую очередь.
- Скажешь тоже.
- Скажу. Но ладно, давайте чем-нибудь займёмся, а то меня вырубит раньше времени. - Она встаёт из-за стола и выходит из кухни, напевая: - А у нас сегодня така-а-ая но-о-очь.
Мы остаёмся с Невским наедине. Он не сводит с меня взгляда, под которым становится окончательно не по себе. Надо было отказываться от дачи и оставаться в клубе. А утром проснуться в постели Славика и забыть про недостойные мысли, что так быстро меня охватили.
- Ты напряжена.
Давид не спрашивает - произносит эти два слова уверенным тоном, а мне ничего не остаётся, как снова растянуть губы в кривой улыбке.
- Для этого нет причин, - пожимаю плечами, пытаясь убедить в этом то ли его, то ли себя. Впрочем, выходит плохо - не верю себе самой ни на грамм.
- Совсем нет. А то у меня ощущение, что ты боишься.
- Кого?
- Подумай.
- Тут я только тебя могу бояться, но это абсурд.
- Неа. Я не о себе. Ты же знаешь, что я кусаюсь только если меня попросить.
- Дав…
- Что? Люблю, когда ты смущаешься. Такая клёвая.
- Ну хватит. А то я буду клёвой бесперебойно. Так кого я боюсь?
- Значит, не поняла?
- Нет. Слушай, у тебя нет ощущения, что что-то не так?
Иду ва-банк, говоря о том, что меня сейчас волнует больше всего остального. Я очень дорожу дружбой с Оксаной и Давидом, чтобы вот так из-за своих уродливых и неправильных сиюминутных желаний, не подпитанных ничем извне, ею рисковать. Да и, ко всему, всё это только у меня в голове, и уже завтра утром я сочту подобные мысли абсурдом.
- А что не так, Аль? По-моему, напротив, всё очень даже так.
- И ты сам напряжения не чувствуешь?
- Только твоё.
- Ясно.
Допиваю остатки вина. Нужно пойти и найти Оксану, но я сижу, как приклеенная к стулу, и отмахиваюсь от настойчивых картинок, лезущих в голову. Если бы я была с Давидом, а не Окс, мы бы сейчас вот так сидели с ним вдвоём на этой кухне, слушали треск горящих дров в камине, болтали бы ни о чём. А потом пошли бы в его спальню и занимались бы любовью, покуда на это хватило бы сил.