Нелегко давался этот путь Любаше. Каждый раз ей встречались препятствия и преграды – люди, которые поступали с ней несправедливо, и ей хотелось закричать, возмутиться, иногда даже подойти и ударить. Но внутренний голос требовал: «Остановись! Ты куда шла? Вот и иди той дорогой. Это не твой путь! Это не твое! Это путь твоего второго „Я“. Не иди за ним. Избавься от него. Найди в себе силы, иначе ты погибнешь!»
И она находила силы простить, понять, принять, отдать больше, чем должна, вернуть больше, чем брала. Больно, по-человечески больно от несправедливости этого мира. Но он потому и несправедлив, что мы в нем живем не в единственном лице, а нас в этом мире двое: я есть Бог, я есть человек. Убей в себе человеческое начало, оставь Божественное, и ты изменишь все вокруг. Тебе захочется петь, летать. Тебе будет уже не важно, злится на тебя человек или любит. Тебе будет абсолютно все равно, кто и как к тебе относится, во что ты одета или обута. Для тебя не будет иметь значения мнение других о тебе. Тебе будет важно только мнение самой себя о себе.
Много испытаний выпало в жизни на долю Любаши. Каждое из них она сдала, как урок, получив оценку «пять». Но с одним явлением ей пришлось бороться практически всю свою жизнь. Это непринятие пьющих людей. Очень тяжело ей дался этот урок, и лишь к шестидесяти годам она сдала этот экзамен, как всегда, на отлично. А чего было проще – ну напился человек, просто не обращать на него внимания. Нееет! Невероятная боль, обида, злость овладевали ее разумом. И только через четыре десятка лет она поняла и значение сна, и приняла все, что с ней происходило и происходит, и получила знания, которыми она захотела поделиться в этой книге. Тогда же, проснувшись, она долго не могла прийти в себя, не понимая, где сон, где реальность. А когда осознала, что это был лишь сон, ее тело охватил ужас. На дворе было лето, светило яркое теплое северное солнышко, но ее трясло, словно от мороза. Придя в себя, она подумала: «Боже, какая жуть мне приснилась!» Но выводы, желание что-то изменить в своей жизни появились лишь через много-много лет, так как вскоре она забыла о сне и редко вспоминала о Галине, боль от потери друга перестала ее мучить. А увиденное в сновидении не стерлось в ее памяти, а словно на долгие-долгие годы легло в запертый на амбарный замок в сундук.