– Потом, Дим! Дай послушать!
– Домой, – повторил папа. – Нет табу.
– Вещи, – ответил Ваня. – Барахло. Книга.
– Пошли.
И мы пошли в его хижину за вещами. Папа, когда мы пришли, с интересом огляделся. Улыбнулся. И сказал:
– Робинзон.
Ваня засмеялся и ответил:
– Хватит! Много люди – хорошо. Один люди – плохо. Домой! – И он стал хлопотливо собирать свои пожитки. – Нет Робинзон!
Вещей было не так много. Ваня сложил их на полу хижины. Кучка получилась: рукопись из пальмовых листьев, кастрюля, мятая и черная от копоти, чайник без носика, нож без ручки, несколько гнутых ложек, лук со стрелами, копье со страшным наконечником из акульего зуба.
Папа поднял лук, осмотрел его и сказал:
– Оставь его здесь. В Москве охота с луком запрещена.
– Охота – нет! – согласился Ваня. – Музей – да.
Здорово он стал соображать.
Алешка вдруг сказал:
– Лук, посуду и копье надо оставить здесь – вдруг кому-нибудь пригодятся.
Интересно – кому это?
Ваня бережно уложил в корзинку рукопись и чернильницу, стал складывать в плетеный мешочек красивые раковины и белые и розовые кораллы.
Папа вполголоса нам объяснил:
– Иван Чижов – знаменитый коллекционер. Ученый. Всякие редкости – его страсть.
– У меня этих ракушек, – сказал Алешка, – два мешка. Могу один ему подарить.
– Подари лучше оба, – посоветовал папа.
Мы покинули хижину и уселись в лодку.
– Табу нет? – спросил Ваня, указав на наш берег. – Ням-ням нет?
– Давно нет, – сказал Алешка.
Но копье свое Ваня все-таки прихватил.
Папа вывел лодку проливом в открытое море и направил ее к селению.
Для наших островитян возвращение лодки да еще с новым пассажиром – это огромный праздник. Они столпились на берегу – все в венках – и, приплясывая, с нетерпением ждали нашего приближения.
Ваня заволновался.
Папа положил ему на плечо руку и сказал, раздельно и весомо:
– Все хорошо, Иван Васильевич. Это друзья. Бояться не надо.
Ваня Васильевич покивал головой, но копье все-таки притянул поближе.
К нам аборигены уже привыкли. А появление полуголого дяди Вани, длинноволосого и длиннобородого, да еще с копьем, привело их в восторг. Они тут же нахлобучили ему на голову венок, подняли на руки и понесли под баньян. И при этом что-то орали, смеялись и хлопали в ладоши.
– Нового вождя избрали, – хмуро заметил Алешка.
И он не ошибся. Дядю Ваню усадили в кресло из старой раскладушки, поднесли ему вскрытый кокосовый орех и бухнулись перед ним на четвереньки, задрав попы. Одновременно воздев руки в небо. Как это им удалось – не знаю. Алешка тут же попробовал – не получилось, только ткнулся носом в песок.