Поздно вечером издать из автомата телефонный звонок – в Москве проблема. Жетончики только в метро. И не в каждом. Пока побегал, пока нашел и купил, заплатив непривычно безумные деньги, чуть было не пропала охота. А если у этой чертовой Клавдии еще и какой-нибудь гость окажется, тогда все. Человечество потеряет доверие к себе со стороны одного из лучших его представителей.
Телефон не отвечал, и длинные гудки, показавшиеся совершенно унизительными, будто Александр Борисович чего-то выклянчивал у судьбы, навевали самые гнусные мысли по адресу непременно распутной, необязательной секретарши. Турецкий почти наяву видел, как лениво выползает она из-под одеяла, потягивается и думает: брать трубку или нет, тем более вон и кавалер прикорнул, притомившись, и если звонок от Сашки, то придется этого случайного гостя выставлять на ночь глядя за дверь… Вот такую развратную картину нарисовал себе Турецкий, назло не вешающий трубку: пусть звонит.
Наконец ленивое:
– Алле-о…
– Клавдия! Это ты, что ли?! – почти возмутился ее тоном Турецкий.
– Ай! Саша! – Клавдия завопила в трубку, едва не оглушив. – Ты где?
– В двух шагах от тебя,– сухо ответил он и, помолчав, добавил: – Но теперь боюсь оказаться лишним.
– Ты с ума сошел! Я ждала, ждала и… уснула… Так ты будешь?
– Буду! – так же резко и сухо заявил Турецкий, прикидывая, каким способом начнет он серию своих мстительных поступков в отношении Клавдии Сергеевны. Вспомнилась сегодняшняя ее поза в кабинете Кости, отчего заместитель генерального прокурора икнул и чуть не подавился. Она и будет самым подходящим вариантом. Для начала.
Но, как известно, человек предполагает, а Господь – тот располагает.
Клавдия стремительно открыла дверь, обхватила Турецкого обеими руками, и несколько мгновений спустя, которые позже показались ему почему-то безумно долгими, он посторонне решил, что месть можно отложить на потом, на когда-нибудь…
– Ты знаешь?… – задумчиво сказала она в середине ночи.
– Клавдия, – строго перебил ее Турецкий, – заруби себе на носу: когда ты со мной, все разговоры категорически отменяются. У меня уже был с тобой такой отрицательный факт. И хватит.
– Ну и хорошо, – облегченно вздохнула она. – А то мне показалось, что тебе может быть со мной скучно.
«Напротив! – хотел возразить он. – Так весело мне давно не было!» Но благоразумно решил промолчать. И удвоить силы. Тем более – было ради чего…