– Ерунда какая! – восхитился Петропавел.
– Не тебе судить, – оборвал старичок.
Петропавел промолчал, ломясь сквозь сучья. На несколько следующих вопросов старичка он не ответил принципиально.
– Сколько волка ни кори… – снова завел было старичок, однако продолжать не стал, а объяснил ситуацию: – Ты идешь прямо в лапы к Муравью-разбойнику! – Ответа опять не последовало. – Чего ты надулся? – взвился старичок. – Ну, отказался я знакомиться – так это только потому, что не знаю я – понимаешь, не знаю! – кто я такой… Зовут меня Ой ли-Лукой ли – устраивает тебя? Меня, например, не устраивает! Я бы предпочел что-нибудь типа Зевеса, если уж обязательно как-то называться.
– Ой ли-Лукой ли… это, кажется, из Андерсена? – вспомнил Петропавел.
– Да Бог меня знает откуда… Может, конечно, и оттуда, но вообще-то я местный, из этой ЧАЩИ ВСЕГО. А вот кто я такой, убей – не знаю! Следовало бы, наверное, перечислить какие-нибудь мои особенности, вытекающие из того обстоятельства, что я Ой ли-Лукой ли, но никакие такие особенности мне не известны. Или, скажем, перечислить события, которые в твоих представлениях были бы связаны со мной… У тебя что-нибудь со мной связано?
– Ничего, – честно сказал Петропавел.
– Значит, на вопрос о том, кто я такой, нет ответа! Я бы квалифицировал этот твой вопрос как праздный, а тебя – как болтуна, но мне до тебя нет никакого дела. Мне есть дело только до себя… Вот живу я, – доверительно сообщил преследователь, – и все время думаю: что я за старик такой, а?
– Нормальный старик… только грубый очень, – помог Петропавел.
– Ума я к себе не приложу, – не воспользовался помощью Ой ли-Лукой ли. – Знаю только, что таких, как я, нету больше.
– Каждый по-своему неповторим, – Петропавел беспардонно улыбнулся.
– Ну, это ты брось! Таких, например, как ты – навалом: имя им легион. А вот я… Никак не пойму, в чем мой секрет! Всю жизнь бьюсь над собой, да без толку. Иной раз спросишь себя: «Старик! Чего ты хочешь?» – и сам себе ответишь: «Не знаю, старик».
Петропавлу не понравилось, что Ой ли-Лукой ли на ходу растоптал его индивидуальность, и он не без сарказма поинтересовался:
– Да что же в Вас такого необычного?
– В том-то и вопрос! – оживился старик. – Я вот каждого вижу насквозь, в мельчайшей букашке прозреваю ее сущность – и нет для меня никакой загадки в мире, кроме себя самого: тут я – пас! Ну, не удивительно ли, что за всю мою долгую жизнь я ни разу – обрати внимание: ни разу! – не встретил никого, кто был бы