возвещают о появлении Короля Бурь.
Через мгновение норд настиг караван, и путешественники, остановившиеся на субтропической равнине, попали в мороз, подобный тому, который сковывает ледяные горы на Ледовитом океане.
Все окутал мрак, ничего не было слышно, кроме свиста ветра и его глухого рева, когда он налетал на навесы фургонов.
Мулы, инстинктивно повернувшись к нему задом, стояли притихшие. Голоса людей, взволнованно разговаривавших в карете и фургонах, заглушались воем урагана.
Все щели были закрыты, потому что стоило только высунуться из-за полотняного навеса, как можно было задохнуться. Воздух был весь насыщен пеплом, поднятым бушующим ветром с выжженной прерии и превращенным в мельчайшую смертоносную пыль.
Больше часа носились в воздухе черные облака пепла; все это время путешественники просидели, не смея выглянуть наружу.
Наконец около самых занавесок кареты раздался голос незнакомца.
– Теперь можно выйти, – сказал он, отбрасывая шелковый шарф со своего лица. – Буря не прекратилась, она будет длиться до конца вашего путешествия и еще дня три. Но бояться больше нечего. Пепел весь сметен. Он пронесся вперед, и вряд ли вы настигнете его по эту сторону Рио-Гранде.
– Сэр, – сказал плантатор, поспешно спускаясь по ступенькам кареты, – мы вам обязаны…
– …жизнью! – воскликнул Генри, найдя нужное слово. – Я надеюсь, сэр, что вы окажете нам честь назвать свое имя.
– Морис Джеральд, – ответил незнакомец. – Хотя в форту меня обычно называют Морисом-мустангером[11].
– Мустангер! – презрительно пробормотал Колхаун, но настолько тихо, что услышать его могла только Луиза.
«Всего лишь мустангер», – разочарованно подумал про себя аристократ Пойндекстер.
– Теперь я вам больше не нужен. Дорогу вы найдете без меня и моего лассо, – сказал охотник за дикими лошадьми. – Кипарис виден, держите прямо на него. Перейдя реку, вы увидите флаг, развевающийся над фортом. Вы успеете закончить путешествие до наступления темноты. Я же спешу и должен распрощаться с вами.
Если мы вообразим себе сатану верхом на адском коне, то довольно точно представим себе Мориса-мустангера, когда он во второй раз покидал плантатора и его спутников.
Однако ни запачканное пеплом лицо, ни скромная профессия не могли уронить мустангера в глазах Луизы Пойндекстер – он уже завоевал ее сердце.