В доме было
совсем темно, и я замерла на пороге, не
зная, куда идти дальше.
- Я уже
отпустил прислугу, - извинился Гирем. -
Сейчас я зажгу свечи...
- Не надо!
Нам не нужны свечи! - выпалила я. И сама
же смутилась от своего порыва... попыталась
отпустить его и отодвинуться. Но Гирем
не дал. Удержал мою горячую руку в
прохладных ладонях.
- Ты уверена?
- спросил глухо. Я не видела его взгляд,
но знала, он смотрит прямо на меня.
- Не совсем,
- нервный смешок вырвался сам собой. Мне
вдруг стало так жарко, что я принялась
двумя руками быстро-быстро развязывать
завязки на тулупе. Он упал к моим ногам.
В холле
было совсем темно, и я различала только
смутные тени. Но Гирему темнота никогда
не мешала видеть, и он восхищенно
выдохнул. Именно такого эффекта я и
добивалась. Его пальцы дрожали, когда
он снова взял мою руку. Он молчал. Только
смотрел на меня так, что я чувствовала
его взгляд всей кожей.
Он потянул
меня к себя, медленно, осторожно, давая
возможность отступить. Но я была рада,
оказаться в его объятиях. Когда он сам
успел сбросить свой тулуп, я тоже не
заметила. Он снова прижимал меня к себе,
как тогда, в моем доме.
- Гирем, -
выдохнула я шепотом. И провела ладонями
по его спине, спускаясь вниз. Я хотела
быть соблазнительницей, роковой женщиной,
хотела чтобы он потерял голову, но
кажется потеряла ее первой. Я остановила
ладони на талии, покраснев от смущения.
Я старалась
дышать медленнее, сердце билось об
ребра, как птица об прутья клетки.
Казалось еще немного и оно вылетит
из-рта вместе с дыханием. Я прижалась к
Гирему, прильнула так сильно, как только
могла, прячась в его объятиях от страха,
что я не справляюсь со взятой на себя
ролью. Я приготовилась, сто раз
отрепетировала эту сцену в своей голове,
и даже всю неделю пила отвар, чтобы
исключить нежелательную беременность.
Но сейчас все мгновенно забыла.
- Еляна, -
его голос был хриплым, дыхание сбивалось.
- не бойся... все будет хорошо... я тебя не
обижу... Я тебя люблю...
- У меня, -
прошептала я, смущенная его признанием,
- никого не было... очень давно, - добавила
опомнившись.
Гирем ничего
не ответил, склонился к моим губам и
поцеловал, мягко и осторожно. Словно
боясь вспугнуть. Я всхлипнула от бушующих
в крови эмоций, вскинула руки, обхватила
его за шею. И сама потянулась к нему. Он
довольно улыбнулся и приник к моим губам
совсем по другому. Этот, второй поцелуй,
был страстным, иссушающим, выбивающим
почву из-под ног. Когда он отстранился,
мы оба тяжело дышали, а я еще и висела
на его руках, потому что ноги, отказывались
держать тело.