А
то ходят тут девушки, некоторые в настолько коротких шортах, отчего
со стороны, кажется, что жопа съела штаны, ей-богу. И не стыдно
ведь щеголять так с оголёнными ногами! Ещё бы голышом ходили, чего
уж там мелочиться… И самое странное, что и мужикам тут наплевать на
это, словно так и должно быть! Нет, я бы ещё мог понять, если бы
тут все так ходили, но это же не так. Есть девушки, которые ходят в
приличных платьях и сарафанах, и они не менее красивы...
Эх,
что вообще за нравы у местных?
—
…но стоило нам отнести его в теплое место и напоить экстрактами
огненной орхидеи, как всего через шесть часов к нему вернулся
человеческий облик. Подобную регенерацию я не
встречал ещё ни разу.
—
Да, я помню это. На
самом деле довольно сложно поверить в подобное, видя перед собой
внешне полностью здорового и симпатичного парня в самом расцвете
сил. Ну, зато мне теперь стало понятно, по какой причине ты посещал
хранилище Ордена вместе с Джинн. И много пустышек
тебе выделили на эксперименты?
—
Десять неактивных глаз и два активных огненных
глаз бога.
—
Не думала я, что Джинн позволит проводить
опыты над действующими глазами.
—
Их владельцы пожизненно лишены права владения
глазом и по сей день содержатся в темнице. Мы с
магистром уже обсудили эти моменты. Если у нас получится сломать
или просто повредить глаз бога, то у нас появится
серьёзный повод задуматься над появившейся возможностью для
Мондштадта, а если постигнет неудача, то ничего
для нас не изменится.
—
А я могу поучаствовать в этом
эксперименте? — о чем-то спросила женщина Альбедо, скрестив
руки за спиной.
—
Конечно, но лишь при том условии, что моему ассистенту будет
прощена задержка по возврату книг. В этом есть и
моя доля вины, а терять такого способного ученика мне
не хочется.
—
Хорошо, простить – прощу, но точно не забуду.
В следующий раз больше одной книги на руки ему не
дам.
—
Да, это справедливо.
Пока ведьма и учёный разговаривали, мы втроём
вышли к небольшой площади с работающим каменным фонтаном
посередине. Как и по всему этому городу, здесь аккуратно и с
грамотным подходом были расставлены скамейки, а на некоторых из них
прямо сейчас сидели люди. Это был конец той самой длиннющей улицы,
которую я невольно вспоминал на протяжении всего пути, отсюда
виднелись открытые ворота и въезжающие в город две
телеги.