– Если бы Элиза была со мной, она бы знала, как поступить. Для нее это было бы просто. Ты бы ей понравилась.
Эмили позволила улыбке коснуться уголков ее губ, поставила стакан и подошла к Саймону. Встав у него за спиной, она легонько дотронулась до его плеча:
– Саймон, ты знаешь, что должен сделать. Надо уходить, потому что твоя единственная надежда в этом. Используй свой шанс. Скоро у тебя не останется никакого выбора.
Саймон обернулся к ней лицом, и в его глазах стояли слезы.
– Все это так чертовски тяжело, – еле слышно промолвил он. – Господи, что я скажу детям?
– Не беспокойся пока об этом, – ответила Эмили. – Постарайся как следует выспаться, а утром мы все решим, о’кей?
Эмили, вздрогнув, проснулась.
В тумане полусна ей показалось, будто она что-то слышит. Так ли это? Или звук – просто продолжение кошмарного сна?
Секунда бежала за секундой, но она слышала лишь ритмичное дыхание Тора, сон которого ничто не потревожило.
Это просто нервы, сказала она себе в конце концов, с облегчением вздыхая. С той поры, как она покинула Манхэттен, дурные сны успели стать ее вотчиной.
Она уже почти разрешила себе снова уснуть, но тут услышала пронзительный крик. Казалось, кричал Бен.
Глаза снова сами собой открылись. Растерянная, с колотящимся сердцем, она потянулась в темноте туда, где, кажется, стояла лампа, но наткнулась на стакан с водой и свалила его на ковер. Стакан не разбился, но Эмили услышала, как вылилась из него вода.
– Черт, – ругнулась она.
Пальцы наконец наткнулись на выключатель, и комнату озарил свет. Морщась от внезапной смены освещения, она осмотрела незнакомую комнату, просто чтобы убедиться в отсутствии посторонних. Никого, кроме Тора, тут не было. Пес за какую-то пару секунд очнулся от сна и теперь стоял, прижав нос к щели между дверью и косяком, напряженный, со вздыбленной шерстью. Когда Эмили спустила ноги с кровати и двинулась к выходу из спальни, маламут посмотрел на нее. Стоило журналистке открыть дверь, как он мигом выскользнул из комнаты и устремился на звук. Эмили побрела следом.
Крики продолжались, но теперь был слышен еще и голос Саймона, который доносился откуда-то из коридора.
– Бен! Бен! – кричал архитектор сыну. – Все в порядке. Папа здесь. Это просто сон, Бен, просто сон.
Когда Эмили добралась до спальни мальчика, тот уже изо всех сил вцепился в своего отца. По личику малыша текли слезы, а Саймон нежно укачивал сына, ласково приговаривая: