– Пойдем-ка опять полем!
Маленький отряд состоял уже только из трех солдат, капрала и Фабрицио. Не успели отойти от большой дороги на четверть лье, как один из солдат сказал:
– Невмоготу мне!
– И мне тоже, – добавил второй.
– Вот еще новости! Нам всем несладко, – заметил капрал. – А вот слушайтесь меня, и вам хорошо будет.
Он приметил пять-шесть деревьев, росших вдоль межи посреди огромного поля.
– К деревьям! – скомандовал он. А когда подошли к деревьям, добавил: – Ложитесь тут, а главное, не шумите. Но перед сном надо бы пожевать. У кого есть хлеб?
– У меня, – отозвался один из солдат.
– Давай сюда, – властно заявил капрал.
Он разрезал хлеб на пять ломтей и взял себе самый маленький.
– Минут за пятнадцать до рассвета, – сказал он, прожевывая хлеб, – нагрянет неприятельская кавалерия. Надо изловчиться, чтобы нас не зарубили. Если один будешь удирать от кавалерии по такой широкой равнине, крышка тебе, а впятером можно спастись. Держитесь около меня дружно, стреляйте только в упор, и я ручаюсь, что завтра к вечеру приведу вас в Шарлеруа.
За час до рассвета капрал разбудил свой отряд и велел всем перезарядить ружья. С большой дороги по-прежнему доносился гул, не прекращавшийся всю ночь: казалось, слышится отдаленный рев водопада.
– Точно бараны бегут, – сказал Фабрицио, с простодушным видом глядя на капрала.
– Заткнись, молокосос! – возмущенно крикнул капрал.
А трое солдат, составлявших всю его армию, посмотрели на Фабрицио такими глазами, словно услышали кощунство. Он оскорбил нацию.
«Ну, уж это слишком! – думал наш герой. – Я это и раньше замечал, у вице-короля в Милане. Они никогда не убегают! Нет! Французам нельзя говорить правду, если она задевает их тщеславие. Но мне наплевать, что они смотрят на меня такими злыми глазами. И я им это докажу».
Отряд двинулся в путь, по-прежнему шагах в пятистах от потока беглецов, катившегося по большой дороге. На расстоянии одного лье от места ночлега капрал и его отряд пересекли соединявшийся с большой дорогой проселок, на котором вповалку спали солдаты. Фабрицио купил тут за сорок франков довольно хорошую лошадь, а среди валявшихся повсюду сабель тщательно выбрал себе длинную, прямую саблю.
«Раз говорят, что надо колоть, а не рубить, – думал он, – эта будет лучше всех».
Вооружившись таким способом, он пустил лошадь вскачь и вскоре догнал капрала, который порядком опередил его.