Наверное, он бы всё-таки меня ударил, если бы в тот самый момент не раздался щелчок, как будто совсем близко взвели курок, и громкий, властный голос, в котором отчётливо звучали стальные нотки, резко повелел:
— Отпустил девушку. Быстро!
Всеведающий, спасибо!
— Да мы тут просто… это… ик… болтали, — вскинув над головой руки, промямлил пьянчуга. Во взгляде его больше не читалось похоти, один только страх перед представителями закона.
— Ты бы ещё сказал: вели светские беседы, — хмыкнул патрульный в сером, совершенно невзрачном на вид мундире, не торопясь опускать оружие.
Сколько я таких солдат, патрулирующих город, за сегодняшний день перевидала — не счесть.
Мой спаситель кивнул напарнику, и тот быстренько скрутил пьяницу, прижав его, пыхтящего, к обшарпанной стене дома. Второй солдат — высокий, поджарый шатен, признаться, выглядел более представительным. Алый мундир его был щедро отделан галуном, на плечах блестели эполеты, на груди — золотые медали. Точно в такой же форме щеголял его величество на корабле и его оловянные солдатики.
Но странное дело, в этом дуэте мне почему-то показалось, что первый — брюнет с такими же светлыми, как и его одежда, серыми глазами — был главным.
— Неали, вы в порядке? — обратился он ко мне, протягивая руку.
За которую я ухватилась не без опаски (вдруг и эти двое ненароком уже успели подпасть под убойный шарм Машки) и с благодарной улыбкой произнесла:
— Однозначно лучше, чем минуту назад.
Взгляд патрульного скользнул по увеличившемуся в разы вырезу блузы, и я напряглась.
— Вот, возьмите.
Не успела и глазом моргнуть, как солдат стащил с себя верхнюю одежду и, шагнув ближе, набросил её мне на плечи.
Нет, всё-таки он милый.
— Спасибо, — с удовольствием упаковалась я в мундир, который в моём случае мог запросто сойти за пальто, и только после этого облегчённо выдохнула.
Спокойно, Яна, дыши глубже. Это был всего лишь досадный случай, который больше никогда не повторится. Больше об этом не думай.
Солдат обернулся к своему напарнику (ну или к старшему по званию — кто их разберёт), удерживавшему красного от напряжения недонасильника.
— Этого нужно сдать патрульным. А вы, неали, — снова обратился ко мне, — идите со мной. Проведу вас до площади Всеведающего. Вы ведь в храм собирались?
И при этом так на меня посмотрел, словно утверждал, а не спрашивал.