– Отстань от меня, Везик! Знаешь, совершенно не интересует твоё мнение! Я пришла сюда развлекаться, а если у кого-то будут проблемы из-за того, что он пьян в дымину, так кто ему лекарь? – и сирена принялась плести коварные чары. Они гарантированно накажут виновных так, чтобы впредь неповадно было слишком много бед и хлопот приносить окружающим их людям. – Титул – ещё не повод калечить жизни тех, кто уродился простолюдином! Обычно, они гораздо благороднее и успешнее пресловутой знати!
Баронесса разложила и сложила расшитый серебряной нитью веер и с удивлением увидела стрелку, указывающую куда-то ей за спину. Обернувшись, она увидела незнакомого мужчину, что смотрел на неё, не отрываясь. Голубые глаза о чем-то молили девушку, но он так и не проронил ни звука.
– Лаура, мне стало отчего-то совсем не по себе, – когда она обернулась, тот, на кого указал веер, испарился. Точно пару мгновений назад его тут и не было.
Колдовство дочери Лорелеи серебристыми щупальцами речного тумана протянулось именно туда, где некогда пытался обратить на себя внимание Адель странный незнакомец.
Подойдя поближе, сирена подняла с пола старинную фибулу. Украшение было похоже на те, какими знатные молодые люди пару веков назад скалывали у горла плащ. На серебряной поверхности красовался древний геральдический герб герцогов ван Рийнов.
– Расскажи, что ты видела, Адель, – в голосе сирены было столько беспокойства пополам с живым любопытством, что отказать ей в такой малости было совершенно невозможно. – Возьми эту вещицу. В семействе герцогов ван Рийнов двести лет назад бесследно пропал старший сын и наследник. Как всегда в такого рода делишках, как говорят французы, шер ше ля фам… Грета ван Лиз, графиня, влюбилась, как кошка. Везик, предложил свои услуги. Совратил дурёху. Проклял Дитриха ван Рийна. Тот сможет получить свободу от тёмных чар только тогда, когда встретит и полюбит девушку, что от всей души и сердца ответит ему взаимностью. Грета стала неприкаянным призраком. Она не обретёт покоя до тех пор, пока несбывшийся муж не получит свободы. Это безобразие длится уже две сотни лет. Конца-края не видать страданиям молодого человека. Впрочем, чего ещё ожидать, если сюда приложил лапы сам Владыка Преисподней?
Адель долго вертела в руках старинную серебряную брошь. Гравировка была сделана настолько искусно, что грифон казался живым, а замок объёмным. Тут девушке стало жарко, и она решила обмахнуться подаренным сиреной веером.