– Катрин права. Не следует идти в такую погоду пешком. К тому же видеть твою дорогую сестру мне всегда очень приятно и, надеюсь, это взаимно.
Взгляд Катрин, внимательный и цепкий, задержался на моём лице. Она пыталась понять, что конкретно кроется за моим сарказмом.
– Ну, смелее, девушки – по машинам. Не стоит тут толпиться. Промочите ваши хорошенькие ножки и простудитесь.
Прямо от стоянки и всю дорогу мы плелись, хвост в хвост, еле-еле, в час по чайной ложке.
Я проклял всё, что можно и по батюшке, и по матушке. Да, в былые времена не было удобств чудо-техники, но и о такой вот радости мы тоже понятие не имели.
Миновав туннель, тусклый, похожий на длинную кишку проглотившего тебя чудовища, парочку перекрёстков, где мы простояли ещё добрых полчаса, въехали, наконец, на мост, перекинувшийся через пролив. И вот тут встали намертво.
Была пятница. Около половины пятого вечера. Автомобили стояли так тесно, что между ними было невозможно было даже пешком протолкнуться – бок в бок, бампер к бамперу.
Никогда не был подвержен фобиям, а тут вдруг сделалось не по себе. Причём настолько, что хотелось распахнуть дверцу, бросить машину и пешком прорываться к берегу.
Вытащив предпоследнюю сигарету, сжал её зубами и, чиркнув зажигалкой, я глубоко затянулся, стараясь напустить дым и отогнать панику. Что за хрень такая творится?
А потом пришло видение. Чёткое и ясное.
Я видел, как внизу, под нами, ломается одна из бетонных конструкций, увеличивая нагрузку на поддерживающие мост тросы. Не выдержав, перекручивается стальной канат и разлетаются звенья – один, другой, третий. Мост качается, как исполинские качели, кренится. Машинки, словно игрушечные, бьются.
Вырывается открытое пламя, перекидывается с одной машины на другую. Люди в панике мечутся в поисках пути к спасению.
Сигарета дотлела. Я тряхнул головой, отгоняя от себя пугающие картины.
Да что такое творится? Я делаюсь нервным, как нежная барышня.
Подумать только – видения? Кажется, откровения Синтии подействовали на меня сильнее, чем я думал.
Мы доехали уже до середины моста, когда бетон под колёсами начал медленно подрагивать, будто огромное испуганное животное.
Желание покинуть машину и быть рядом с Катрин и этой, не помню, как – Меридит, кажется? – стало непереносимым.
Где-то вдалеке раздались людские крики. Голоса были встревоженными, но паники в них пока не слышалось. Однако, не в силах больше оставаться на месте, я выскользнул из обманчиво безопасного нутра авто и шагнул на асфальт.